Еще сравнительно недавно логистика воспринималась как прикладная функция бизнеса – набор инструментов, позволяющих доставить товар нужного количества и качества в нужное место и в нужное время с минимальными издержками. Однако последние несколько лет, и особенно 2025 год, показали, что такое представление устарело. Подробнее о том, что ждет нас в этой отрасли в 2026 году, рассказывает управляющий партнер таможенного представителя ООО «Эврика-Логистик» Юлия Старкова.
Логистика перестала быть обслуживающей отраслью и превратилась в самостоятельный фактор экономической устойчивости и политической независимости. Причем этот разворот нельзя назвать ситуативным: речь идет о долгосрочной перестройке, которая будет определять развитие отрасли не одно десятилетие.
Происходящие изменения имеет смысл рассматривать не как набор разрозненных событий, а как систему взаимосвязанных тенденций. В 2025 году они сложились в устойчивые тренды, которые формируют новую модель логистики. Назовем основные из них.
Логистика возвращается к своей исторической роли
Чтобы понять масштаб происходящих изменений, посмотрим на логистику в историческом контексте. Еще в третьем-втором веках до нашей эры торговые пути: шелковый, лазуритовый, нефритовый были не просто каналами перемещения товаров. Они обеспечивали распространение технологий, культурных практик и политического влияния.
Государства, контролировавшие логистические маршруты или находившиеся в ключевых узловых точках, получали стратегическое преимущество. Эта логика не исчезла, а лишь на время, в эпоху глобализации, отошла на второй план. В последние пять лет, а особенно в 2025 году, она отчетливо возвращается.
Сегодняшние тенденции заключаются в том, что развитие государства и развитие логистики – два неотделимых процесса. Они развиваются и будут развиваться еще в ближайшую пятилетку точно, и даже, скорее всего, это еще более длительный процесс, если учитывать перестройку геополитических систем в целом.
Наличие собственных устойчивых логистических путей сегодня становится основой не только экономического развития, но и национальной безопасности, социальной стабильности.
От глобализации к региональным и двусторонним маршрутам
Одним из ключевых событий последних лет стал отказ от прежней модели глобальной логистики, построенной вокруг ограниченного числа морских узлов. Уязвимость этой системы стала очевидна на фоне ситуаций, произошедших в Красном море, усиления военного и политического контроля над морскими портами в отдельных регионах и перебазирования крупных военно-морских сил.
В результате государства все чаще стали делать ставку не на универсальные глобальные маршруты, а на двусторонние соглашения и альтернативные коридоры.
В 2025 году это было особенно заметно по интенсивности переговоров и встреч на уровне правительств, транспортных министерств и таможенных служб. В число активных логистических партнеров России вошли страны, которые ранее не рассматривались как основные: Узбекистан, Азербайджан, Иран, Катар, Оман, Ирак и ряд других государств, через которые возможно выстраивать устойчивые транспортные маршруты.
Новая логистическая карта России
На этом фоне формируется принципиально новая конфигурация транспортных коридоров. Один из наиболее показательных примеров – развитие Северного морского пути. В 2025 году речь идет уже не просто о судоходстве, а о формировании трансарктического транспортного коридора, включающего строительство портов, развитие припортовой инфраструктуры, обеспечение аэропортовых площадок для подвоза грузов.
Коридор «Север – Юг» получил в 2025 году четкое разделение на три ветки: западную через Азербайджан, среднюю с охватом стран Каспийского бассейна и восточную через Туркменистан и Казахстан. Этот маршрут рассматривается как часть полноценного альтернативного маршрута достаточно уязвимым и не полностью контролируемым морским путям и как часть новой сухопутной трассы для доставки грузов из России в Китай.
Государство как главный архитектор логистики
Еще одно принципиальное изменение 2025 года – рост роли государства в логистической отрасли. Этот период можно охарактеризовать как этап подготовки к масштабным инфраструктурным преобразованиям. Запущены и переосмыслены федеральные программы, включая проект «Инфраструктура для жизни», в рамках которого идет модернизация транспортных путей между Дальним Востоком и Европейской частью России.
Логистика становится инструментом интеграции территорий, что заметно даже на уровне официальной риторики. Если ранее в публичном пространстве использовался термин «новые территории», то в 2025 году в пресс-релизах все чаще говорится об «исторических территориях». За этим стоит практическая задача – связать регионы единой логистической системой и обеспечить внутреннюю мобильность грузов и ресурсов.
Прозрачность и цифровизация как новая норма
Параллельно с инфраструктурными проектами реализуется программа развития единой цифровой транспортной системы. Она рассчитана на период до 2030 года.
Эта система должна обеспечить сквозное отслеживание движения грузов, скорости и стоимости перевозок, а также сопутствующей информации, которая может использоваться таможенными органами, сертификационными структурами, при решении совокупности государственных задач. планировании ремонта и модернизации дорог.
2025 год стал переходным периодом, когда бизнесу фактически дали время осознать неизбежность происходящих изменений. Уже известно, что с марта 2026 года начнет действовать Единый реестр экспедиторов, а с сентября станет обязательным электронный документооборот для ключевых транспортно-экспедиторских документов. Речь идет не о временных мерах, а о фундаментальном изменении правил работы.
Беспилотный транспорт выходит из экспериментальной зоны
Еще один тренд – стремительное развитие беспилотного транспорта. Если пилотный проект на трассе М-11 Москва – Санкт-Петербург в 2023 году включал всего три транспортных средства, то в 2025 году их количество выросло до 67, а в 2026-ом планируется расширение проекта на участок трассы М-12 между Москвой и Казанью.
Одновременно продолжается эксплуатация беспилотных паромов на линии Усть-Луга – Калининград, где управление судами осуществляется с берега. В 2025 году было запущено беспилотное грузовое движение на Центральной кольцевой автомобильной дороге в Москве и появился первый беспилотный трамвай. Эти проекты демонстрируют скорость, с которой автономные технологии переходят из тестового режима в повседневную практику.
Искусственный интеллект как «диспетчер» логистики
Развитие беспилотных решений было бы невозможно без скачка в развитии искусственного интеллекта. В 2025 году ИИ вышел за пределы аналитических функций и стал полноценным инструментом управления логистическими потоками. Существенное развитие получила система ГЛОНАСС, а доступ к данным видеонаблюдения используется для фиксации повреждений транспорта и оценки состояния дорожного покрытия.
ИИ активно применяется в роботизации складов, создании цифровых двойников и анализе рисков логистических систем. Развитие сети умных устройств выразилось, в частности, во внедрении навигационных пломб для отслеживания перемещения транспортных средств. Пилотный проект между Россией и Беларусью, запущенный в начале 2025 года, к концу года был расширен решением Евразийской экономической комиссии – с февраля 2026 года такая система будет действовать на всей территории ЕАЭС.
Кадровый дефицит и новая структура занятости
Технологическая трансформация логистики напрямую связана с демографической ситуацией. В 2025 году около 6% всех вакансий, размещенных на рынке труда, приходились на водителей. В целом отрасль сталкивается с дефицитом примерно 1 млн специалистов из-за старения кадров и ужесточения миграционной политики.
В этих условиях внедрение беспилотных транспортных средств стало не только вопросом эффективности, но и вопросом выживания отрасли в перспективе ближайших 5–10 лет. Одновременно растет спрос на высококвалифицированных сотрудников, способных работать с искусственным интеллектом и управлять сложными системами в режиме многозадачности.
Экономическое давление и рост нестабильности
Экономическая ситуация 2025 года усилила структурные проблемы логистики. Доля импорта в мировом ВВП снижается, а в России сформировался выраженный перекос в сторону импорта из Китая и других стран Азии. При этом объем экспорта гораздо меньше, что приводит к дисбалансу контейнерных потоков: транспортные средства идут загруженными с Дальнего Востока в европейскую часть страны и возвращаются обратно в значительной степени пустыми.
Дополнительным фактором давления стала беспрецедентно высокая ключевая ставка, из-за которой выросла доля финансовых расходов компаний. В конце 2025 года ряд игроков логистического рынка объявили о банкротстве.
Консолидация рынка и уход простых моделей
Все это приводит к постепенной консолидации отрасли. Компании, работающие по упрощенной модели перевозки «из точки А в точку Б» без дополнительных сервисов, оказываются наиболее уязвимыми. Рынок движется в сторону экосистем, интегрирующих транспорт, цифровые решения, таможенное сопровождение и аналитические инструменты.
Этот процесс во многом напоминает трансформацию банковского сектора, где усиление роли регулятора и рост требований привели к сжатию рынка и уходу части игроков. В логистике 2025 год стал первым этапом аналогичного «забега на выбывание».
2025 год стал не кризисным эпизодом, а отправной точкой новой логистической реальности. Логистика перестраивается системно – от географии маршрутов и роли государства до технологий и новых требований к бизнесу. Попытка воспринимать происходящее как временные сложности – стратегическая ошибка.
В ближайшие годы конкурентоспособность компаний будет определяться не столько стоимостью перевозки, сколько способностью подстроиться в новую инфраструктурную, цифровую и регуляторную модель. Логистика больше не про скорость доставки. Она про устойчивость, управляемость и умение работать в условиях долгосрочных структурных изменений.
Фото: предоставлено автором
