2581
Актуальность использования цифрового рубля и ЦФА в международных расчетах
ПЛАС: Недавно был принят Закон об использовании ЦФА для трансграничных расчетов. Некоторые эксперты сомневаются в востребованности этого инструмента и указывают на ряд проблем ЦФА, в том числе с ликвидностью. Ваше мнение на этот счет – в какой мере они правы?
А. Маслов: Почему я считаю, что принятие данного закона – это большой шаг для нашей индустрии? Потому что у нас в России есть определенный вакуум в плане регулирования – как криптоактивов, так и криптовалют. Недостаточность регулирования в этом отношении была отмечена в недавнем решении ФАТФ. Кроме того, все мы понимаем, что тема международных расчетов сейчас становится все более актуальной. Мы видим, что возникает все больше сложностей с расчетами, с контрагентами. И в этой ситуации возникает вопрос: «А какие альтернативные варианты для расчетов можно использовать?» Да, прежде работала система корреспондентских отношений. То есть крупные банки имели корсчета в разных странах, в разных банках, в разных валютах и, соответственно, использовали эти корсчета для движения средств. Для передачи финансовых сообщений использовалась система SWIFT. Сейчас наибольшие сложности возникают именно в системе коротношений, потому что многим российским банкам на фоне санкций попросту позакрывали корсчета, а открывать новые корсчета сейчас совсем непросто.
И вот эта система, которая достаточно хорошо работала, сейчас оказалась достаточно фрагментарна. Для того чтобы эффективно заниматься международными расчетами, банкам необходимо иметь очень квалифицированные команды. Если 10–12 лет назад можно было обратиться в какой-то иностранный банк, отправить по электронной почте пакет документов (если необходимо, то и в бумажном виде) и в итоге договориться об открытии счета, то сейчас для этого необходимы многочисленные личные встречи (потому что просто общения online или по телефону или по видеозвонкам, как правило, теперь недостаточно). Для этого как минимум требуются специалисты с очень высоким уровнем знания иностранных языков.
На этом фоне вернемся к новому закону – сейчас мы понимаем, что для оптимизации международных расчетов необходимо рассматривать самые разные альтернативы. И нынешний закон открывает одну из новых дверей в международный финансовый мир. В законе сказано, что ЦФА можно использовать для международных расчетов. Это уже показатель того, что законодатели и регуляторы приняли важное решение, и они отдают себе отчет, что для международных расчетов в настоящее время уже недостаточно традиционных инструментов.
В то же время необходимо отметить, что в своем нынешнем виде закон не дает ответов на очень многие вопросы, в том числе технические. Потому что если мы говорим о том, что сейчас происходит с рынком ЦФА в России, то ситуация в любом случае находится на стадии становления и развития цифровых финансовых активов. И сейчас даже не очень понятно, как их можно использовать в качестве инструментов трансграна. Для этого нужна некая инфраструктура в тех странах, с которыми мы хотим рассчитываться таким образом. Должна быть выстроена некая взаимная интеграция и сотрудничество с теми платформами, которые работают в России. И тут пока очень много сугубо технических моментов: есть также юридические вопросы, есть проблемы, которые связаны с комплаенсом. И на многие вопросы пока ответов нет. Я считаю, что после принятия закона представителям регуляторов и различных профессиональных объединений – платформ, банков, компаний-импортеров и экспортеров и т. д. – необходимо прорабатывать все эти вопросы, для того чтобы закон позволил в реальности совершать какие-то практические шаги.
В любом случае очень хорошо, что начало положено. Однако многие участники рынка ожидают дополнительных разъяснений. Возможно, потребуется некоторое количество дополнительных изменений в законодательстве или регулирование в подзаконных актах по вопросу использования, например, стейблкоинов в международных расчетах. Потому что некоторые юристы склонны трактовать закон так, что якобы он позволяет использовать стейблкоины для международных расчетов. Я лично так не считаю – про это прямо в законе ничего не сказано, а регулирование у нас часто действует таким образом: что не запрещено, то разрешено. Однако, если нет четкой нормы, которая разрешает конкретные действия, тогда, скажем, финансовый институт, банк или какой-то импортер либо экспортер должны очень тщательно взвешивать все за и против, прежде чем использовать какой-либо инструмент, который прямо не освещен в законодательстве. Поэтому представителям профессиональных объединений, ассоциациям индустрии и регулятору нужно начинать диалог на эту тему, для того чтобы участники рынка могли высказать свое мнение, свои пожелания и услышать четкие ответы регулятора.
ПЛАС: Теперь перейдем к другой, не менее актуальной теме – недавно в России началась вторая волна проекта по тестированию цифрового рубля. Какие преимущества гарантирует внедрение данного проекта?
А. Маслов: В последнее время мы все чаще слышим разговоры о том, что цифровой рубль будет использоваться в международных расчетах. Может быть, это произойдет достаточно скоро. В журнале «ПЛАС» была опубликована моя статья про проект mBridge. Это очень интересный кейс в области использования ЦВЦБ (CBDC). Начался этот проект в 2017 году, в нем участвуют четыре центральных банка и Банк международных расчетов. И в конце 2023 года мы увидели первые результаты этого проекта. Почему я так подробно об этом рассказываю? Китаю для запуска соответствующего пилота потребовалось более шести лет! То есть, когда мы рассуждаем об использовании цифрового рубля для международных расчетов, нам нужно понимать, что пока индустрия ничего не знает о том, что и как можно сделать в этом отношении. Хотя мы и можем опираться на опыт различных международных проектов, таких как mBridge или, например, Icebreaker («Ледокол»). Тем не менее мы пока ничего не знаем о проекте или подготовке проекта по использованию цифрового рубля для международных расчетов. Поэтому у индустрии есть вопросы и никакого понимания перспектив.
ПЛАС: ЦБ РФ, НСПК и ЦБТ (Центр биометрических технологий, он же ЕБС) запускают пилотный проект по биоэквайрингу, подразумевающий, что биоэквайринг станет частью системы быстрых платежей (СБП): пользователь сможет оплачивать покупки «по лицу». Насколько эта система перспективна?
А. Маслов: В России в этой сфере проведена большая работа, в которой приняли участие ведущие финансовые институты. Это, несомненно, новый этап в сфере эквайринга, и он важен не только для нашей страны, но и для всей мировой индустрии. Насколько я знаю, ни в одной стране мира, кроме России, такого широкомасштабного внедрения биоэквайринга пока нет. А у нас уже установлены сотни тысяч терминалов, где можно расплатиться, не имея ни карты, ни телефона. И это очень важно – ведь когда мы начали использовать телефон для оплаты счета и покупки, было много опасений (что, например, делать, если разрядится аккумулятор?). Однако сейчас уже активно внедряются стикеры, и мы видим, что платежные технологии постоянно прогрессируют. Поэтому биоэквайринг – это новый важный этап для индустрии в целом. И очень радует, что именно наша страна задает этот тренд.
В «Азбуке вкуса», например, вы уже сейчас можете расплатиться, не имея ни карты, ни телефона. У нас есть метрополитен, пригородные поезда, а в перспективе можно сделать и более быстрый проход на пропускных пунктах государственной границы, например, поскольку сейчас этот процесс отнимает достаточно много времени. И если к августу 2023 года мы располагали 15 тысячами касс с поддержкой лицевой биометрии, то сейчас, к марту 2024 года, речь идет уже о сотнях тысяч терминалов.
Уверен, опыт применения биоэквайринга, как и внедрение тех же быстрых платежей, повлияет на всю нашу дальнейшую повседневную жизнь. И очень приятно, что именно Россия задает здесь всему миру основные векторы развития индустрии.
