14 июня 2019, 15:57
Количество просмотров 338

Private banking и защита промышленных предприятий от кибератак

Российский private banking научился настолько эффективно противостоять киберпреступникам, что его нишевые решения могут оказаться востребованы и российскими предприятиями, в том числе располагающими критически важной инфраструктурой.
Private banking и защита промышленных  предприятий от кибератак

Ужесточение антироссийских санкций может серьезно изменить ситуацию с приоритетами киберугроз для российских предприятий критически важной инфраструктуры и промышленности, демонстрирующих в последние годы опережающие темпы развития на фоне реализации задач импортозамещения.

Внедрение наиболее совершенных способов защиты от возможных кибератак должно проводиться с учетом сформировавшегося дисбаланса в корпоративной стратегии развития российского бизнеса: между нынешним уровнем развития корпоративных отношений и существующими методиками обеспечения ИБ. Именно здесь наработки отечественного private banking могут оказаться вполне успешными для эффективной защиты от киберугроз.

Российский private banking: вопросы ИБ не только и не столько в рамках собственного направления

Новые векторы и новые методики обеспечения ИБ критически важной инфраструктуры, особенно в российской промышленности, в последнее время все больше становятся темой отдельного, весьма пристального и предметного обсуждения не только на профильных конференциях. В 2019 году подобные темы были впервые затронуты и на финансовых конференциях, связанных со спецификой развития не столько корпоративного бизнеса российских банков, сколько отечественного private banking. Сначала в конце марта на VIII Российском форуме частного капитала, а затем и в середине апреля на отдельной секции по технологическим дисрапторам 9-го Саммита по управлению частным капиталом Института Адама Смита, в том числе и при активном участии автора настоящей статьи.

Целевым клиентом российского private banking являются не только собственники предприятий, но и предприятия как юрлица

Сразу отметим, что сама по себе тема обеспечения кибербезопасности в отечественном private banking последние несколько лет является одной из наиболее обсуждаемых на профильных конференциях, причем не только на специализированных секциях по ИБ, но и на круглых столах, посвященных различным аспектам клиентской политики, налогового планирования и стратегии развития всего направления российского private banking в целом. Во многом именно поэтому текущие наработки отечественного private banking по выстраиванию многоуровневой защиты внешнего периметра как своих VIP-клиентов, так и собственных подразделений внутри российских банков оказались интересны для российских предприятий критически важной инфраструктуры и промышленности. Для последних сейчас характерны опережающие темпы развития, связанные с реализацией практики импортозамещения, которые превращают их в потенциально привлекательный объект для кибератак, заметно повышая общий уровень киберугроз. Российскому бизнесу, ранее не встречавшемуся с серьезными кибератаками, предстоит за короткое время разработать и внедрить адекватные меры в области ИБ. Однако внедрение наиболее совершенных способов защиты от возможных кибератак должно проводиться с учетом сформировавшегося в корпоративной стратегии развития российского бизнеса дисбаланса между нынешним уровнем развития корпоративных отношений и существующими методиками обеспечения ИБ. И здесь важно, что не только собственники предприятий, но и предприятия сами по себе как юрлица являются основным целевым клиентом российского private banking. Последний накопил солидный опыт в нивелировании негативных факторов упомянутого дисбаланса в целом, а затем и научился внедрять апробированные решения для построения эффективной защиты от киберугроз. Чем, собственно, и обусловлен возросший спрос на соответствующие решения, а также их активное обсуждение на конференциях, посвященных российскому private banking.

Private banking и защита промышленных  предприятий от кибератак - рис.1

Является ли российская промышленность приоритетным объектом кибератак?

Среди вопросов, непосредственно связанных с кибербезопасностью в отечественном private banking, активно обсуждается тематика пересмотра и переоценки приоритетов при анализе уязвимостей и последующего построения эффективной защиты внешнего и внутреннего периметров предприятия VIP-клиента. Данная проблематика отражает позицию не столько корпоративной структуры ИБ, сколько подразделения private banking, ориентированного на долгосрочное обслуживание этого конкретного предприятия в рамках банковского сервиса и крайне заинтересованного в том, чтобы усилить спрос на собственные услуги за счет нахождения возможности стимулирования спроса на решения в области ИБ к обоюд­ной выгоде обеих сторон, не исключая и бизнеса самого клиента – собственника предприятия.

Такой подход private banking подразумевает по всем внедряемым решениям постоянный мониторинг и оценку сопутствующих рисков для бизнеса, с пересмотром по мере надобности практикуемых методик. Что при включении в практику управления корпоративными рисками вопросов ИБ заставляет определиться и с более глобальными вопросами долгосрочной функциональной устойчивости корпоративной структуры ИБ в целом.

Так, в последние несколько лет основные риски в плане ИБ были связаны с другими секторами экономики и направлениями кибератак, более прибыльными для злоумышленников. Эта тенденция сохранится и в ближайшем будущем, если проанализировать общие тренды киберугроз по данным ежегодных отчетов и прогнозов в области ИБ за последние несколько лет от SANS, PriceWaterhouseCoopers, Лаборатория Касперского, Positive Technologies и Group IB. Даже несмотря на явное усиление и усложнение атак в отношении критически важной инфраструктуры (в особенности атак на энергетические компании), все это выглядит не столь драматично на фоне количественного и качественного роста киберугроз в целом.

При построении эффективной защиты от киберугроз, особенно в России, данное обстоятельство по-прежнему позволяет в приоритетном порядке внедрять уже готовые, по сути базовые решения других, более подверженных кибератакам секторов экономики, неторопливо адаптируя хорошо апробированные и легко тиражируемые решения на специфику предприятий критически важной инфраструктуры и промышленности.

Private banking и защита промышленных  предприятий от кибератак - рис.2

Для отечественного бизнеса это становится все более актуальным на фоне усиления антироссийских санкций и развития внутренней политики импортозамещения, обеспечивающих в последние несколько лет ускоренное развитие отдельных отраслей и даже секторов российской экономики. Причем стимулом такого опережающего развития становятся не только инвестиции со стороны собственника, стремящегося, например, по максимуму использовать отсутствие на рынке иностранного конкурента, но и различные меры государственной поддержки. Последние ощутимо влияют на корпоративную стратегию развития всего российского бизнеса. Однако затраты на киберзащиту в этих условиях фактически переходят в разряд почти необязательных издержек, которыми якобы можно пренебречь, направляя ресурсы на решение более приоритетных задач в рамках опережающего развития бизнеса. Казалось бы, совершенствование механизмов и методов киберзащиты предприятий критически важной инфраструктуры и промышленности, адекватное взятым темпам развития самого бизнеса, можно отложить хотя бы на время, сохраняя прежний минимально допустимый уровень реагирования на киберугрозы, используя адаптированные решения, уже апробированные более подверженными кибератакам секторами экономики.

Благо интерес со стороны злоумышленников в нашем случае продолжает оставаться весьма незначительным. Ведь даже относительно слабой и медленно совершенствующейся защиты сейчас оказывается вполне достаточно для российских предприятий критически важной инфраструктуры и промышленности, а также и для госкомпаний, продолжающих неторопливо совершенствовать консервативную модель корпоративного управления. Во многом это связано с тем, что их непосредственное производство до сих пор консолидировано в рамках легко защищаемого внешнего физического периметра, а применение тех же BYOD и Shadow

IT-устройств жестко контролируется не столько службой кибербезопасности, сколько службой физической безопасности. Да и сами сотрудники прекрасно представляют, что может случиться с тем же реактором предприятия после проникновения вируса вслед за обновлением программы аудиоплеера на их рабочем планшете. Кроме того, и «зоопарк» отдельных программ по ИБ, не связанных между собой в рамках единой идеологии, каждая из которых внедрялась тогда, когда этого уже нельзя было откладывать, причем внедрялась по-отдельности, под решение одной частной задачи, значительно затрудняет действия злоумышленников, обеспечивая определенный запас прочности. Но насколько безопасно сегодня продолжать столь безмятежную практику?

Ведь именно ужесточение антироссийских санкций может серьезно изменить ситуацию с приоритетами преступников в области кибератак! С каждым новым этапом санкций различные дискуссии в отношении принимаемых и уже принятых мер воздействия, и особенно – вокруг оценки их эффективности, становятся все более массовыми и открытыми. Так, весной 2019 года в качестве примеров при обсуждении темы кибербезопасности в основном приводились два общеизвестных факта, подчеркивающие качественно возросшую значимость обсуждаемой тематики. Первый из них был впервые озвучен еще в конце сентября 2018 года на слушаниях в подкомитете по финансовым службам и торговле Палаты представителей Конгресса США, где было заявлено, что российская экономика слишком масштабна и хорошо интегрирована в международную финансовую систему, поэтому эффект от всеобъемлющих санкций, как это было в отношении Ирана или КНДР, не будет достигнут. Более того, по отдельным отраслям, секторам и даже конкретным предприятиям российской экономики отмечается существенный рост, причем текущие данные можно сравнить с более ранними. Например, еще в середине 2015 года издание Japan Business Press отмечало, что «если российское станкостроение продолжит развиваться такими же темпами, то западные санкции лишатся всякого смысла», причем в статье с не менее показательным названием «Расцвет российского машиностроения на фоне экономических санкций».

Именно такая информация об опережающем развитии позволяет уже сейчас рассматривать те же предприятия, располагающие критически важной инфраструктурой, включая промышленные, в качестве если не одной из приоритетных, то по крайней мере одной из основных среди запасных целей кибератак, с необходимостью соответствующей переоценки степени значимости киберугроз. Причем в этом случае следует дополнительно анализировать и отбирать отдельные предприятия или их группы в качестве потенциальных первичных объектов для целевых или пробных кибератак, в том числе для отработки средств для последующего проникновения в этом секторе экономики начинающими, пока еще менее профессионально подготовленными киберпреступниками.

Что может предложить отечественный private banking в плане защиты от киберугроз?

Достаточен ли запас прочности у российских предприятий критически важной инфраструктуры и промышленности, чтобы отразить первые пробные, а также последующие, уже гораздо более сильные и сложные, кибератаки со стороны квалифицированных групп злоумышленников, располагающих и более продвинутым инструментарием для целенаправленного проникновения? К прямым атакам на внешний и внутренний периметр наши предприятия сейчас вполне готовы, достаточно давно ориентируясь на отражение именно таких кибератак, которые сейчас и будут использоваться в качестве первых пробных и тестовых для проникновения через их хорошо отработанную, но все же изрядно устаревшую защиту. Даже располагая солидными ресурсами, которые они могут оперативно привлечь от бизнеса, если их возможностей по защите окажется недостаточно, российские предприятия могут оказаться не готовыми за короткое время обеспечить эффективную защиту от грядущей волны гораздо более продвинутых кибератак. В данном случае налицо несоответствие между уже устаревшими, но пока вполне достаточными методиками обеспечения ИБ и нынешним уровнем развития корпоративных отношений в российском бизнесе. Последний, кстати, и позволяет до сих пор относить таким методики к необязательным издержкам. Именно поэтому наработки отечественного private banking могут оказаться вполне приемлемым средством осмысления произошедших изменений, позволяя провести переоценку уязвимостей защиты внешнего и внутреннего периметров, с пониманием того, каким образом можно в дальнейшем повысить ее эффективность. Тем более что и сам российский private banking серьезно заинтересован в партнерском взаимодействии по данному вопросу, определяя это направление как одно из стратегически значимых для своего нынешнего развития.

Налицо несоответствие между уже устаревшими методиками обеспечения ИБ и уровнем развития корпоративных отношений

Все дело в том, что именно собственник средних по масштабу промышленных предприятий, с вещественными активами (как раз то состоятельное лицо, с которым предпочтительней всего установить длительные финансовые отношения), еще с начала 2000-х гг. является давним и успешным клиентом российского private banking, быстро превратившись из потенциального VIP-клиента в наиболее предпочтительного VIP-а. Изначально россияне в верхней части пирамиды состоятельности, представляющие традиционные категории отечественных VIP-клиентов из числа собственников наиболее крупных российских частных компаний, чиновники, а также топ-менеджеры госкомпаний слишком лояльны к собственным финансовым структурам и банкам, в которых они уже обслуживаются. При этом их привлечение на обслуживание в новый для них банк слишком индивидуально и затратно.

Поэтому private banking был вынужден обратить особое внимание на представителей альтернативных, менее состоятельных категорий VIP-клиентов, прежде всего на частных собственников менее крупных и средних промышленных предприятий, с более прозрачными и тиражируемыми методиками привлечения. Для эффективного привлечения и обслуживания такого собственника отечественный private banking перешел на управление не только его личным состоянием, но и его бизнесом, эволюционировав в «программу корпоративной лояльности» и именно таким образом выстраивая собственное позиционирование.

Личное состояние и бизнес собственника рассматриваются здесь как совокупный капитал VIP-клиента. Что сразу же предоставляет хорошие возможности по реализации комплексных проектов по обслуживанию капитала, особенно сейчас, в период стагнации, когда через обеспечение непрерывности бизнес-процессов можно обеспечить и более долгосрочное обслуживание, устанавливая с клиентом те самые продолжительные финансовые отношения, к которым и стремится отечественный private banking по данной целевой категории (Гусев А.И. Российский private banking: самые лояльные клиенты начинают уходить // ПЛАС № 5 – 2017. – С. 50–53, № 6. – С. 54–59.).

Private banking и защита промышленных  предприятий от кибератак - рис.3

Соответствующее позиционирование оказалось полезным не только по отношению к другим участникам банковского сектора, но и к финансовым консультантам, предлагающим хотя и более предпочтительное для состоятельного клиента специализированное обслуживание, но рассматривающим его капитал менее интегрированно. В первую очередь это проявилось при решении сложно структурированных (по сути тех же комплексных задач), требующих привлечения внешних компаний-контрагентов, а также учета долгосрочных последствий рекомендаций, предоставляемых клиенту как собственнику бизнеса. Например, консультаций при проведении аудита организационно-управленческой структуры бизнеса с последующей ее адаптацией к новым финансовым потребностям. Последняя задача оказалась весьма востребованной со стороны российского собственника, для бизнеса которого характерна искусственно усложненная иерархическая, реже сетевая корпоративная структура в виде совокупности функционально связанных российских и иностранных юридических лиц. Что в большей степени характерно для частных собственников не очень крупных и средних промышленных предприятий, рассматриваемых отечественным private banking в качестве целевой категории VIP-клиентов.

Отечественный private banking смог предложить клиентам конкурентоспособные услуги по оптимизации структуры их бизнеса

Такой собственник централизованно замыкает решение не только стратегических, но и оперативных вопросов на самого себя, в лучшем случае – на ограниченный круг лиц, которые не обязательно являются профессионалами, но которым он доверяет. Обычно это родственники, одноклассники или давние друзья, реже – проверенные временем сотрудники или партнеры по прошлому бизнесу, и лишь в крайнем случае – собственные сотрудники, наемные работники-профессионалы.

Несмотря на высокие внутренние издержки на поддержание подобной избыточной и неоптимальной организационно-управленческой структуры, в определенных случаях она вполне успешно обеспечивает устойчивость бизнеса, прежде всего при попытках враждебных поглощений (особенно со стороны государства и государственных корпораций), а также в кризисной ситуации (например, когда собственник бизнеса берет кредит не для всего бизнеса, а для его части, далее списывает кредит и так же поступает с убытками, списываемыми на принудительно банкротящуюся часть структуры бизнеса). Начиная с 2009 года почти непрерывная стагнация в российской экономике привела к постоянному снижению маржи бизнеса и появлению устойчивого спроса на оптимизацию издержек по содержанию организационно-управленческой структуры. Необходимость ее оптимизации стала очевидной, хотя и неполной: собственники были готовы нести внутренние издержки, по-прежнему обеспечивающие им устойчивое развитие собственного бизнеса.

Private banking и защита промышленных  предприятий от кибератак - рис.4

И здесь отечественный private banking смог предложить своим клиентам вполне конкурентоспособные услуги по оптимизации структуры их бизнеса. Дело в том, что к этому моменту лояльность собственника бизнеса к банку выросла настолько, что позволяла private banking (единственному из числа других игроков банковского сектора и финансовых консультантов) получать практически полный доступ к ранее закрытой и тщательно оберегаемой организационно-управленческой структуре бизнеса собственника. Высокая степень доверия со стороны целевого VIP-клиента обеспечила private banking наилучшие возможности эффективного выявления избыточных и неоптимальных элементов в организации и управлении, от которых можно было безболезненно избавиться. Более того, при необходимости private banking мог привлекать для решения отдельных, более специализированных задач внешние компании-контрагенты при сохранении за собой общего контроля за процедурой оптимизации в целом.

Позже у собственника возник спрос на задачи по деофшоризации бизнеса, и вновь потребовалось проводить неполную оптимизацию структуры его бизнеса, где private banking смог в полном объеме адаптировать все свои предыдущие наработки по услугам оптимизации. Затем были объявлены две амнистии капитала (последняя еще не закончилась), а также был запущен механизм антироссийских санкций. Это обеспечило отечественному private banking вполне комфортные условия дальнейшего совершенствования методик оптимизации корпоративной структуры и дальнейшего позиционирования себя в роли основного консультанта не только узкой группы собственников промышленных предприятий, но и других VIP-клиентов за рамками этой целевой группы, в том числе и не рассматриваемых ранее клиентов из более состоятельных категорий.

Все это в полной мере проявилось в последние годы, когда собственники, которые начинали свой бизнес еще в последнем десятилетии прошлого века, достигая 55–60-летнего возраста, стали постепенно отходить от вопросов оперативного управления, рассматривая в качестве приоритетных задач продажу бизнеса или его передачу по наследству. Сейчас и в ближайшей перспективе это формирует уже более массовый спрос со стороны VIP-клиентов, в том числе и новых категорий, на услуги по оптимизации организационно-управленческой структуры. При этом доступ к такой структуре уже подразумевает иную степень доверия собственника к исполнителю, особенно по сравнению с его нынешним подразделением private banking, текущая лояльность к которому до сих пор была настолько высока, что он до этого не нуждался ни в каких альтернативных сервисах. Практика показывает, что одной лишь подтвержденной квалификации в умении решать сходные задачи для других категорий VIP-клиентов может оказаться недостаточно. Необходимо показать, что новому консультанту можно доверять практически так же, как и его нынешнему подразделению private banking, чего не удавалось ранее. Однако сейчас это можно осуществить на примере более наглядных и упрощенных тестовых решений, в том числе и из другой сферы бизнеса, с предоставлением консультанту лишь частичного доступа к своей организационно-управленческой структуре со стороны клиента, чего также не удавалось ранее. В этом случае новому консультанту предоставляется возможность не только продемонстрировать, что он обладает необходимыми компетенциями, но и показать, что он готов к более сложным задачам, оправдывая оказанное доверие.

Возвращаясь к основной теме нашей публикации, отмечу, что именно в этом случае демонстрация пробных, тестовых решений по организации эффективной комплексной киберзащиты внешнего и внутреннего периметра для всего капитала собственника оказывается вполне удачным способом наглядно продемонстрировать все возможности эффективного перехода от разработки и внедрения готовых решений по информационной безопасности к решениям оптимизации корпоративной структуры в задачах обеспечения прав наследования.

Дополнительная защита планшета сестры бывшей жены собственника является одним из факторов, позволяющих провести оптимизацию

Например, дополнительная защита планшета сестры бывшей жены собственника, которая к тому же до сих пор является главным бухгалтером одного из его предприятий в структуре холдинга, является не просто необходимым шагом в плане обеспечения эффективной защиты внешнего периметра, но и одним из факторов, позволяющих провести последующую оптимизацию, вплоть до ликвидации предприятия, если организовать оптимальную защиту от киберугроз так, чтобы через этот планшет нельзя было получить доступ к информации от других предприятий холдинга.

В конце концов, собственник склонен недооценивать уровень киберугроз, что открывает неплохие возможности для соответствующего пентестинга внешнего периметра его бизнеса, с последующим переосмыслением его составных частей.

Именно поэтому отечественный private banking начинает активно поднимать вопросы переоценки уязвимостей защиты внешнего и внутреннего периметров предприятий критически важной инфраструктуры и промышленности. Цель очевидна – необходимо найти в лице собственника партнера, который будет заинтересован в проведении оптимизации корпоративной структуры для выстраивания системы эффективной кибербезопасности. Привлечь для этого более специализированных внешних контрагентов из сферы ИБ private banking вполне способен, что он уже неоднократно продемонстрировал ранее на примере не менее сложных и требующих высокой степени доверия со стороны собственника задач по оптимизации.

Private banking и защита промышленных  предприятий от кибератак - рис.5

Специфика ИБ в российском private banking

В отличие от целенаправленных атак на защиту западного (в первую очередь европейского) private banking, в России мы до сих пор имели дело с различными вариациями по проникновению, ориентированными изначально не столько на сам private banking, сколько на более привлекательный для злоумышленников корпоративный блок и банковскую розницу. Все дело в том, что по сравнению с Европой в России private banking – больше просто banking. Это менее самостоятельная и автономная структура, обычное подразделение корпоративного или банковского ритейла, в лучшем случае, всего лишь одно из множества бизнес-подразделений, которое приносит определенный доход и, так же как и другие, конкурирует за выделяемые ресурсы внутри банка. А потому – подразделение, прекрасно понимающее, что здесь и сейчас усиливать информационную безопасность можно и самостоятельно, но лучше всего в рамках общебанковских программ. Тем самым существенно экономя собственные ресурсы и неторопливо выбирая именно те технологии защиты и мониторинга, которые могут пригодиться наилучшим образом. Причем все это за счет средств банка и под одобрение его руководства.

Так, первая брешь в защите внешнего периметра private banking, который выстраивается через защиту периметра всего банка в целом, – персональные менеджеры – уже практически ликвидирована. Да, на рабочих планшетах, с которыми менеджеры выезжают к VIP-клиенту, хранятся достаточно важные данные о счетах и операциях тех же VIP-ов. Однако становятся объектом такой же атаки со стороны злоумышленника, как и любые BYOD-устройства сотрудников других подразделений. Поэтому такие устройства вполне привычно и характерными для любого клиентского подразделения банка способами проверяются чуть ли не после каждого выезда персонального менеджера из банка, особенно при его обращении с запросами к корпоративным системам извне. Подобные проверки в private banking являются уже привычным и вполне обыденным делом, а их стоимость лишь незначительно отличается от стоимости аналогичных по другим клиентским подразделениям банка. И именно private banking здесь является инициатором внедрения подобных проверок, часто игнорируемых другими банковскими структурами.

Как показывает практика, дело не столько в минимизации рисков, чему и способствует private banking со своими инициативами, сколько в возможности непосредственно сэкономить на издержках при масштабировании таких проверок (Гусев А.И. Кибербезопасность private banking: вектор атак начинает меняться // ПЛАС. – 2018. – № 1. – С. 52–55.).

Тем не менее остается вторая брешь, это сам VIP-клиент, для которого удобство доступа нивелирует все риски (до сих пор у себя в компании такие VIP-ы даже на своем рабочем устройстве обладают правами администратора), с чем практически невозможно бороться. Удобство для клиента здесь соответствует его VIP-статусу. И если отслеживать атаки private banking через сотрудников и их устройства еще вполне возможно (как и заставлять их сдавать тесты на знание основ информационной безопасности!), то добиться подобной взаимности от VIP- клиента весьма проблематично. Помогут разве что специальные рассылки и разъяснения, а то и соответствующие индивидуальные курсы по основам информационной безопасности – если и не для VIP-а, то для членов его семьи, ключевых сотрудников его бизнеса. Что, собственно, уже и реализуется в виде нескольких пилотных проектов, которые были апробированы несколькими банками в 2018 году и, как показало обсуждение на последних конференциях прошлого года, уже доказали свою эффективность.

Тем не менее все это лишь паллиатив. Главное, что общий контроль здесь необходимо сохранить за подразделением private banking, которое в наиболее полном виде может представить не только сам периметр, но и описать сопутствующие риски проникновения, причем не ограничиваясь одними лишь предприятиями, а рассматривая всю корпоративную структуру бизнеса в целом. А это уже требует четкого понимания того, что собой представляет организационно-управленческая структура бизнеса собственника и как ее целесообразно изменить. В этом private banking как раз и обладает необходимыми компетенциями, позволяющими учесть сопутствующие риски не только по отдельным предприятиям бизнеса клиента, но и по их стейкхолдерам, например, членам семьи клиента, имеющим даже самое косвенное отношение к его бизнесу.

И даже будучи не самым продвинутым консультантом в области ИБ (разве что в отношении защиты от киберугроз собственного банковского бизнеса), private banking располагает апробированными методиками, позволяющими при необходимости привлечь внешние компании-контрагенты. Что дает возможность эффективно решать не только частные, специализированные задачи в области ИБ, но и (с получением полного доступа к организационно-управленческой структуре предприятия) проектировать полноценную защиту от киберугроз всего бизнеса, а затем и всего капитала собственника в целом.

Немаловажно, что помимо решения востребованных собственником задач все это представляет собой вполне приемлемый маркетинговый ход, позволяющий усилить доверие и в дальнейшем предложить собственнику решение более интересных для private banking задач по обеспечению прав наследования, проведению амнистии и т. д. Ну а со временем, доказав, что может эффективно заменить для собственника его нынешнее подразделение private banking, сторонний банк сможет привлечь его на последующее обслуживание как нового VIP-клиента. Остается лишь воспользоваться предоставляемыми возможностями.

Рубрика:
{}
Теги:
#

PLUSworld в соцсетях:
telegram
vk
dzen
youtube