Цифровому рублю быть, или Заметки на полях российской ЦВЦБ

11 июня 2023 года оказалось весьма плодотворным для российского платежного законодательства. Госдума приняла во втором и третьем окончательном чтении законопроект о внедрении в России цифрового рубля и создании платформы цифрового рубля. С 1 августа начнется пилотный проект использования цифрового рубля в 14 банках РФ. Одновременно в третьем же чтении были приняты поправки к закону о валютном регулировании в России, которые вводят понятие цифровые валюты центральных банков (Central bank digital currency) в российское законодательство, приравняв их по статусу к традиционной иностранной валюте. Портал PLUSworld.ru предложил прокомментировать значение и возможные последствия этих шагов для российского рынка.

Андрей Михайлишин, генеральный директор компании «Цифровые платежи»: «Итак, принят первый и основной закон из пакета законопроектов о внедрении в России цифрового рубля. Принят он с опозданием в 4 месяца от первоначального плана. Но готовить о возможности старта экспериментов по обороту цифрового рубля при розничных покупках пока рано: еще не приняты поправки в Гражданский и Налоговый кодексы. Кроме того, принятый закон дает Банку России отсрочку в один год для широкого запуска платформы цифрового рубля. Следовательно, разработка и эксперименты продлятся весь 2024 год.

Но не это главное. После выхода консультационного доклада о цифровой рубле и концепции цифрового рубля было много дискуссий насчет нужности и ценности новой формы денег для бизнеса, граждан и государства, а также и рисков, которые влечет за собой появления национальной цифровой валюты. Бесспорным виделся лишь технологический прогресс, который потенциально давало бы внедрение цифровой валюты: отслеживаемость, «окрашиваемость», программируемость, распределенность и неизменность. Но вчитываясь в строки принятого закона, мы ничего не находим про смарт-контракты и программируемость денег, распределенность и неизменность заменена на право оператора платформы цифрового рубля в одностороннем порядке вносить изменения в правила работы платформы цифрового рубля, тарифы и договор обслуживания, кроме того, оператор платформы цифрового рубля в праве отказывать в обслуживании (расторгать договор) по собственной инициативе. Если переход на цифровой рубль не будет повсеместным и массовым, то никакие возможные положительные экономические эффекты не заработают. Что же касается отслеживаемости и «окрашиваемости» цифрового рубля – то это напрямую запрещено принятым законом.

Представляется, что такой закон вбивает первый гвоздь в крышку гроба цифрового рубля. У китайцев цифровой юань «летит» плохо, в США ряд сенаторов выдвинули инициативу запретить цифровой доллар, в Нигерии ничего не получилось с eNaira, вот и мы не отстаем от лучших мировых практик, хороня проект таким регулированием. Ведь при фрагментации финансового рынка первоначальная задумка введения CBDC рассыпается, и цифровые национальные валюты становятся не более чем дорогой игрушкой. Пожалуй, в данном случае известный подход, что плохой закон лучше, чем его отсутствие, не работает, поскольку такие нормы и ограничения будут зашиты в архитектуру и программный код платформы цифрового рубля. Поменять ситуацию в будущем лишь строчками изменений нужного закона и дополнений не получится, нужны будут новые бюджеты, новые люди для модификации платформы цифрового рубля.

Виктор Достов, председатель Ассоциации участников рынка электронных денег и денежных переводов (АЭД), лаборатория современных финансовых технологий СПбГУ: «В основе принятого закона лежит идея о том, что цифровой рубль является новой формой денег. Это позволяет сделать регулирование данной формы денег гораздо более гибким, приписывая ей различные новые функционалы и/или ограничения.

С другой страны, если бы цифровой рубль был признан формой безналичных денег, регулировать его было бы гораздо проще, поскольку все понятия с гражданскими правами типа наследования, наложения взыскания и т. п. уже были бы определены для цифрового рубля аналогично с безналичным рублем, и в законе нужно было бы прописывать лишь отдельные особенности новой формы денег.

Второй подход гораздо более быстрый, но регулятор выбрал первый – вероятно, с заделом на будущее, включая описание необычных инструментов типа окрашивания денег, прямое регулирование денежной массы и т. п.

В целом закон в хорошем смысле оказался достаточно предсказуем и может стать полноценной основой для запуска цифрового рубля. Думаю, что с началом практического использования появится ряд моментов, которые принятый закон «недорегулировал», но в любой сложной инновационный конструкций это неизбежно. Ничего критичного в этом нет – например, 161-ФЗ 115-ФЗ постоянно подстраивается под текущие реалии. Поэтому вероятно, что после начала массового внедрения цифрового рубля мы увидим определенные поправки. А по истечении какого-то времени, возможно, и заметные изменения в концепции закона».

Олег Ушаков, экс-советник Банка России, основатель юридического бюро Sagrada Legal: «CBDC иностранных государств будут признаваться иностранной валютой для целей валютного регулирования. Это, безусловно, правильно. В то же время законопроект не описывает порядок осуществления валютного контроля за операциями с CBDC. Например, неясно, какой будет роль так называемых уполномоченных банков при осуществлении расчетов с использованием ЦВЦБ».

Юрий Припачкин, президент Российской ассоциации криптовалют и блокчейна (РАКИБ): «В отношении окончательно принятия Госдумой законопроекта о внедрении цифрового рубля и создания для него платформы можно сказать следующее – да, идет работа по построению цифрового пространства. Правда, идет медленно и несколько хаотично. Цифровой рубль в том виде, в котором его сейчас позиционирует ЦБ, интереса у наших граждан не вызовет. Поэтому внедрять его надо в бюджетном процессе, однако пока не очень непонятно, подходит ли он для таких задач. Потому что в данном применении этой технологии важна возможность «окраски» цифрового рубля для отслеживания всех платежей с его использованием. А из текущих документов ЦБ это прямо не вытекает. Плюс есть вопросы к безопасности.

Что же касается принятых в третьем чтении поправок к закону о валютном регулировании в России, которые вводят понятие цифровые валюты центральных банков (Central bank digital currency) в российское законодательство, приравняв их по статусу к традиционной иностранной валюте, то это очень нужное изменение, учитывая, что целый ряд стран уже обгоняет Россию по темпам внедрения ЦВЦБ. В то же время само по себе принятие этих законов ничего принципиально на рынке не изменит». 

Мнение представителей РАКИБ: «Согласно принятому законопроекту, для пополнения цифрового кошелька на него можно будет перевести безналичные рубли в соотношении один к одному через мобильное приложение банка. При этом ежемесячная сумма для пополнения цифрового кошелька составит 300 тыс. руб. Чтобы снять цифровые рубли со счета, их следует также конвертировать в безналичные рубли. Обменять напрямую наличные на цифровой рубль нельзя, сначала нужно будет внести наличные на банковский счет.

Многие другие банковские операции и услуги при работе с цифровым рублем будут недоступны. По нему не начисляются проценты на остаток, кешбэк, также нельзя будет оформлять кредиты или вклады в цифровых рублях.

Будут доступны переводы от одного клиента другому, а также платежи и самоисполняемые сделки (аналог смарт-контрактов). Оплата по ним будет проходить автоматически в цифровых рублях на платформе Банка России. Для их проведения необходимо будет заранее прописать условия договора.

Ключевое свойство здесь – невозможность обменять цифровой рубль на наличные и предельный лимит в 300 тыс. рублей.

Но есть ещё и ряд моментов, подробности о которых мы пока не знаем. А именно – на какой платформе все-таки будет работать цифровой рубль, учитывая то, что в нее уже имплементированы смарт-контракты. Кто именно писал этот софт? Есть ли у данного разработчика аудит какой-либо опытной компании хотя бы типа Certic?

Это далеко не праздные вопросы, поскольку есть подозрение, что все эти цифровые суррогаты наличных будут функционировать во всем мире на одной и той же платформе, либо на разных вариациях одного и того же ядра.

Например, в Бразилии все уже стало приблизительно понятно. Там местный ЦБ опубликовал серию документов о пилотном проекте цифрового реала на портале GitHub, а также разрешил начать публичный аудит кода системы. Что интересно, этот аудит уже попал в поле зрения ряда разработчиков, которые приступили к его анализу. В результате было обнаружено существование некоторых функций, присутствующих в смарт-контракте этой тестовой версии, которые позволяют контроллерам вносить различные изменения в информацию операторов системы цифрового реала. Сам код написан на языке программирования Solidity.

Помимо таких операций, как эмиссия токенов и включение/отключение целевых учетных записей, описанных в документации, аудиторы нашли другие незадокументированные функции, применяя методы обратного проектирования. Эти функции могут быть выполнены любой организацией, получившей разрешение от контролирующего органа новой системы, то есть от ЦБ Бразилии.

Среди изменений, которые власти потенциально могут внести, используя эти функции:

• Заморозить / разморозить определенные учетные записи;

• Увеличение / уменьшение финансовых остатков замороженных счетов;

• Перемещение монет с выбранных адресов на другой адрес;

• Создание / сжигание монет на/с определенных адресов.

Конечно, ЦБ Бразилии не ожидал, что программисты окажутся серьезными ребятами, способными на обратное проектирование, а также смогут публично раскрыть недокументированные функции. Ну что теперь можно сказать банкирам? Добро пожаловать в реальный мир…

На этом фоне возникает вопрос: почему Банк России не опубликовал документы по цифровому рублю на GitHub? И почему не поручил сообществу провести аудит кода и смарт-контрактов? Ведь очевидно же, что вся эта история с CBDC глобальная, и весь код унифицирован, поскольку его раздали сотне центробанков из «одного места».

Только очень недалекие люди могут серьезно воспринимать объяснение Эльвиры Набиуллиной о том, что цифровой рубль вводится в ускоренном темпе для обхода международных санкций. Извините, но чьих конкретно санкций? Тех, кто прислал в ЦБ РФ код цифрового рубля?!

Исходя из этого, существенно возрастает роль криптоактивов, о которых постоянно говорит РАКИБ, и возникает закономерный вопрос: «В какой степени можно доверять ЦБ свои деньги?»

Читайте также:

«Digital Kyrgyzstan» 2024. Видеоролики с места события, которых вы еще не видели!

Алексей Маслов, сопредседатель комитета Ассоциации банков России по платежным системам: «После вступления в силу закона о внедрении цифрового рубля у Банка России и ряда коммерческих банков появится возможность полномасштабного пилотирования платформы российской ЦВЦБ. Однако не стоит ожидать, что большое количество граждан в ближайшие месяцы смогут начать использовать цифровые рубли в повседневной жизни. Пройдет пару лет, прежде чем мы увидим значительные изменения в платежной индустрии нашей страны. При этом в ближайшее время в ходе пилотирования станут понятны многие детали, которые остаются в качестве вопросов для большинства банков в настоящее время»