22 сентября 2016, 18:06
Количество просмотров 297

Наличные позиций не сдают, или Мир продолжает инвестировать в развитие НДО

          Виктор Ионов,  партнер компании Currency Research (США), член Международной ассоциации The International Association of Currency Affairs     <p> Мир продолжает...
Наличные позиций не сдают, или Мир продолжает инвестировать в развитие НДО

Виктор Ионов, партнер компании Currency Research (США), член Международной ассоциации The International Association of Currency Affairs

Мир продолжает инвестировать в развитие НДО, уверен Виктор Ионов, партнер Currency Research (США), член Международной ассоциации IACA.

Несмотря на то что сегодня в СМИ и на профильных мероприятиях продолжает муссироваться старый вопрос «Когда умрут наличные?», практика показывает, что для соответствия действительности его необходимо переформулировать следующим образом: «Почему наличные останутся?» О ключевых тенденциях современного наличного денежного обращения журнал «ПЛАС» беседует с Виктором Ионовым, партнером компании Currency Research (США), членом Международной ассоциации IACA (The International Association of Currency Affairs).

ПЛАС: Споры о том, как долго еще в мире будут обращаться наличные деньги, продолжаются уже несколько десятилетий. Однако наличные не только по-прежнему находятся в обращении, но и из года в год демонстрируют рост объемов. По мнению экспертов, спрос на наличные деньги идет именно «снизу» – это обстоятельство также говорит о фундаментальной значимости наличных для функционирования платежной системы в целом. Насколько, на ваш взгляд, в обозримом будущем сохранится современный платежный ландшафт, краеугольным камнем которого на протяжении столетий выступает наличное денежное обращение?

В. Ионов: По мнению большинства центральных банков, – а именно они организуют и регулируют денежное обращение в своих странах и могут влиять на денежное обращение других государств, – наличные деньги будут оставаться одним из основных платежных инструментов в обозримом будущем. Это мнение в сентябре 2015 года высказала Виктория Клеланд (Victoria Cleland), главный кассир и директор по банкнотам (Chief Cashier and Director of Notes) Банка Англии, на конференции по наличным деньгам (Cash Conference) в Университете Западной Англии в Бристоле. Она категорически отвергла слухи о скорой «смерти» банкнот, в том числе на основании хотя бы того факта, что в 2014 году более 52% покупок в Великобритании осуществлялись наличными, и этот способ был наиболее популярным. Она отметила также, что использование банкнот и монеты в точках продаж за последние 15 лет снизилось незначительно, как по объему, так и в денежном исчислении. Именно поэтому Банк Англии продолжает сегодня уделять столько внимания развитию НДО. По словам Виктории Клеланд, не только в Великобритании, но и в США, Канаде, Австралии и странах еврозоны ежегодный прирост объема наличных в обращении составляет от 5 до 10%, что также говорит о дальнейших перспективах развития наличных денег наряду с иными способами платежей.

Наличные позиций не сдают, или Мир продолжает инвестировать в развитие НДО - рис.1
Рисунок 1. Динамика объемов наличных долларов США в денежном обороте (в млрд банкнот) по номиналам и в целом

Аналогичное мнение высказало и большинство участников недавнего круглого стола «Стратегия развития наличного денежного обращения и безналичных расчетов. Видение регулятора и участников рынка», на котором обсуждались перспективы наличных и безналичных платежей в контексте современных реалий. Это мероприятие с участием ведущих мировых специалистов в области НДО было проведено в рамках прошедшего в Санкт-Петербурге с 29 июня по 1 июля 2016 года XXV Международного финансового конгресса «Перспективы развития финансового рынка», организованного Банком России1. В итоге эксперты пришли к выводу, что «безналичное общество» – это мечта, и оба сектора – сектор наличного денежного обращения и сектор безналичных расчетов, еще долго будут плодотворно сотрудничать между собой, развиваясь параллельно.

Несмотря на все разговоры о якобы близящейся «смерти наличных», ведущие мировые экономики продолжают успешно развивать НДО. Так, ФРС США стабильно выпускает в оборот массу наличных долларов США (от 6,4 до 7,8 млрд банкнот в год за последние 5 лет, сейчас в обороте находится в общей сложности более 38,1 млрд банкнот на сумму свыше 1,46 трлн долл. США, см. рис. 1).

Схожая картина наблюдается и в Евросоюзе. По данным ЕЦБ, на конец июля 2016 года в денежном обороте находилось 19,487 млрд банкнот. Динамика роста объемов евробанкнот для низких (слева) и высоких номиналов показана на рис. 2.

Наличные позиций не сдают, или Мир продолжает инвестировать в развитие НДО - рис.2
Рисунок 2. Рост объемов наличных евробанкнот в денежном обороте (в млн банкнот) по номиналам

При этом ряд европейских стран активно экспериментирует с новыми технологиями производства и обработки банкнот, активно развивая инфраструктуру НДО. ЕЦБ продолжает выпуск евробанкнот новой серии ES2 «Европа», Банк Англии в сентябре выпустит в обращение первую полимерную банкноту из новой серии, Банк Франции строит два новых крупных кассовых центра и т. д. Подобные проекты реализуются и Банком России.

Согласитесь, если наличные действительно «вымирают», зачем тогда делать столь масштабные инвестиции в совершенствование НДО? Никто не стал бы тратить огромные суммы на изначально бесперспективные проекты.

ПЛАС: Согласно данным недавнего отчета Европейского платежного совета, за последние 14 лет общее количество евробанкнот, находящихся в обороте, увеличилось в 4,8 раза, наличная денежная масса в евро – в 2,33 раза, а стоимость обслуживания наличного оборота – в 1,33 раза (банкноты) и более чем в 2 раза (монета). Насколько характерны эти тенденции в целом для мирового рынка и, в частности, для РФ? Чем обусловлен рост наличной денежной массы в условиях интенсивного развития безналичных платежей? Насколько связано повышенное внимание к наличным потребителей с кризисными явлениями в мировой экономике и политике?

В. Ионов: Эти тенденции характерны для большинства стран мира, за исключением отдельных скандинавских и прибалтийских стран. Что касается России, то здесь показательны данные, приведенные первым заместителем председателя Банка России Георгием Лунтовским на уже упомянутом заседании круглого стола. Он отметил, что в России прирост количества операций с использованием платежных карт в 2015 году по сравнению с 2014 годом составил 29,7%. Определенную роль играют и другие электронные денежные средства. Так, например, в 2015 году с их использованием было совершено 1,2 млрд операций. Вместе с тем Г. Лунтовский отметил, что в России доля наличных денег в общей сумме розничных операций за 2015 год составила 77,2%.

В мире в целом наличные платежи остаются весьма популярными не только из-за отсутствия необходимой инфраструктуры и логистики в удаленных географических районах, но и в связи с нарастанием кризисных явлений в политике и экономике многих стран, недоверия к банковским и платежным системам, ростом киберворовства и кибермошенничества. К тому же никто не отменял такие преимущества наличных денег, как простота их использования, независимость от наличия платежной инфраструктуры, связи и электроэнергии, быстрота и надежность расчетов, возможность визуального контроля расходов и др.

ПЛАС: Как меняется роль наличных денег в современном мире? Прав ли Герман Греф, заявивший в ходе прямой трансляции ВКонтакте, что «в обозримом будущем наличные деньги останутся, но их использование будет становиться все большим и большим анахронизмом», иными словами – становиться все неудобнее? Справедливо ли мнение, что такого рода неудобство в первую очередь испытывает государство, заинтересованное в полном контроле движения финансовых средств своих граждан, который, как известно, возможен только в случае полного перехода к безналичным формам расчетов? Если да, то существует ли риск, что под влиянием административных рычагов в РФ будет инициирован какой-либо искусственный, не оправданный требованиями рынка процесс отказа от такого старого, но надежного и по-прежнему имеющего массу преимуществ платежного инструмента, как наличные деньги?

В. Ионов: Наличные деньги как население, так и ритейл наиболее охотно используют там и тогда, когда это наиболее удобно и выгодно. Поэтому они остаются одним из основных платежных инструментов. Что касается заявлений о скором исчезновении наличных денег, то их мы слышим с середины прошлого века. Тем не менее такое средство платежа, как чеки, почти исчезло (так и не появившись в России), а банкноты и монета «живут и здравствуют», успешно развиваясь. Насколько в действительности невыгодно НДО для государства, и так ли это вообще, учитывая такие понятия, как «сеньораж», «издержки на содержание инфраструктуры безналичных платежей», «уровень потерь от киберворовства и кибермошенничества», – нужно еще подумать и просчитать. Что же касается упомянутых вами административных рычагов, то, безусловно, риск волюнтаристского подхода к развитию финансовой системы в современной России существует по целому ряду причин, и надо всегда это учитывать как предпринимателям, так и населению.

ПЛАС: Насколько показателен с этой точки зрения опыт Швеции, где в ходе курса, взятого на отказ от использования наличных денег в качестве средства платежа, количество транзакций в розничной торговле, совершаемых при помощи бумажных денег, упало, по некоторым данным, до 20%, т. е. ровно в два раза меньше, чем пять лет назад. При этом общемировой показатель остается на уровне 75%2? По данным Центрального банка Швеции, операции с участием наличных средств в 2015 году составили менее 2% от общего объема транзакций. По мнению регулятора, к 2020 году этот показатель опустится до 0,5%. Как пишет The Guardian, владельцы магазинов в этой стране могут отказаться обслуживать посетителей, если те оплачивают покупки наличными. В какой мере применим опыт Швеции к рынкам других стран, включая Россию? Какие негативные последствия влечет за собой такой подход – как реагирует на него банкоматный рынок, участники индустрии НДО в целом, включая банки, ритейлеров и конечных потребителей? Если рассматривать отечественные реалии, сможет ли хоть каким-либо образом обойтись сегодня без наличных та же российская глубинка?

В. Ионов: Что касается ситуации в Швеции, то здесь внимания заслуживает недавно опубликованный компанией Currency Research (США) перевод брошюры известного шведского специалиста Бьорна Эрикссона (Björn Eriksson) «Cards On The Table: The Reasons Why Banks Want To Eliminate Cash» («Карты – на стол: почему банки хотят избавиться от наличности»3. В ней шведский эксперт, занимавший на протяжении более 30 лет самые высокие должности в шведской полиции и Интерполе, в органах госуправления и в сфере экономической безопасности, анализирует причины, ход и состояние процесса перехода к «безналичному обществу» в Швеции, а также возникающие на этом фоне проблемы. В частности, он отмечает, что парламент Швеции принял закон, запрещающий ограничивать потребителей в выборе средства платежа, если оно является законным, только потому, что это приносит банкам меньшую прибыль. По мнению автора статьи, сейчас уже доказано, что основная причина попытки «ухода от наличных» – отнюдь не бактерии на банкнотах, риск ограбления, теневая экономика, выбросы углекислого газа при перевозке денег или более высокая стоимость транзакций. В реальности дело заключается в стремлении шведских банков повысить свою прибыль за счет активизации применения банковских карт и бесконтактных платежей и, соответственно, сокращения кассовых подразделений. При этом они не принимают в расчет, что от этого могут пострадать потребители. Однако денежное обращение – слишком важная сфера экономики и общества, чтобы отдать ее на откуп частным интересам. Поэтому голос общества должен быть услышан, считает Бьорн Эрикссон.

Наличные позиций не сдают, или Мир продолжает инвестировать в развитие НДО - рис.3
Рисунок 3. Ежегодное количество транзакций по картам на 1 человека в странах Европы
Источник: Европейский Центральный банк

На эту тему есть и другие интересные свежие публикации, например, в журнале The Economist, дважды обратившемся к ней в течение одной только недели.

В первой из его публикаций, «Emptying the tills» («Освобождая денежные ящики»), приведен анализ использования наличных в Европе. Анализируя шведский опыт с некоторой долей сарказма, автор приводит данные по использованию банковских карт и в других европейских странах (рис.3).

Объем платежей по картам в Швеции с 2000 года увеличился десятикратно, и сегодня только одна из пяти транзакций (5–7%, если говорить о сумме платежа) осуществляется наличными. Причем во многих случаях эти операции приходятся на долю иностранных туристов.

Похожая ситуация наблюдается и в других странах Северной Европы: все чаще в витринах можно видеть знак «No Cash» («Наличные не принимаем»). Однако, перемещаясь на юг и запад Европы, мы видим иную ситуацию. Так, согласно данным Boston Consulting Group, в Италии 83% платежей совершаются наличными. В то время как средний житель Норвегии совершал в 2015 году 456 электронных транзакций в год, средний итальянец делал только 67, а румын – 17 безналичных транзакций. При этом даже в Германии три четверти платежей по-прежнему совершаются наличными, и таблички «Cash Only» («Оплата только наличными») не являются редкостью.

В другой статье The Economist, «Why some economists want to get rid of cash» («Почему некоторые экономисты хотят избавиться от наличных»), приводятся стандартные доводы, что расчеты наличными деньгами помогают недобросовестным ритейлерам и потребителям укрываться от налогов, а также проводить сомнительные операции (включая торговлю людьми и финансирование терроризма) и т. д. Автор, однако, указывает, что уход от наличных маргинализирует бедные слои населения, не имеющие банковских карт и смартфонов, включая живущих за чертой бедности, бездомных, социально незащищенных пожилых и, конечно же, беженцев. Такая ситуация рано или поздно неизбежно приведет к росту преступности. В свою очередь, проблемы, связанные с расчетами наличными деньгами, вполне решаемы.

Что касается России, то здесь результатом применения административного подхода в экономике и попыток навязать населению, ритейлу и производителям товаров и услуг форму безналичных расчетов как единственно возможную почти наверняка (и достаточно быстро) станет дополнительное негативное влияние на экономику и социальную ситуацию.

ПЛАС: Вопрос актуальный, в том числе на фоне принятого Советом директоров Банка России решения о дополнении номинального ряда банкнот дензнаками номиналом 200 рублей и 2 тысячи рублей: в какой мере в целом банкноты новых номиналов можно рассматривать сегодня как ориентиры для дензнаков следующего поколения и новых стандартов устройств самообслуживания, пересчета и т. д.?

В. Ионов: Собственно говоря, в мировой практике подобные решения обычно принимаются в условиях стабильного денежного оборота, для удобства проведения платежей минимальным количеством банкнот. Вне всякого сомнения, в защитном комплексе новых номиналов будут применены новейшие защитные признаки, в том числе и частично апробированные в памятных банкнотах образца 2014 и 2015 года, а также опыт работы с устройствами банковского самообслуживания (УБС) и счетно-денежными машинами (СДМ). Что же касается новых стандартов, то, скорее, пора задуматься о приобретении банками УБС с по-настоящему качественными банкнотоприемниками, которые уже не будут пропускать фальшивки с простейшей имитацией машиночитаемых признаков защиты, как это время от времени происходит сегодня.

ПЛАС: В РФ Банком России и Гознаком рассматривается возможность выпуска памятной банкноты к ЧМ-2018 на полимерном субстрате. Тему полимерных банкнот мы начали освещать 5–6 лет назад, пытаясь ответить на вопрос, насколько это целесообразно и необходимо. Сегодня мы видим, что Великобритания уже представила первую полимерную банкноту, а Канада уже достаточно давно использует полимерный субстрат – очевидно, что эта тема вышла на новый уровень. А с учетом стратегии такой компании, как De La Rue, которая делает ставку в будущем именно на полимерные банкноты, можно утверждать, что полимерный субстрат становится глобальным трендом. В какой мере верно это мнение? Если да, то какое влияние эта тенденция окажет на мир? Повлечет ли она за собой модернизацию и модификацию систем обработки банкнот?

Наличные позиций не сдают, или Мир продолжает инвестировать в развитие НДО - рис.4
Рисунок 4. Новые 50 швейцарских франков с использованием технологии «сэндвича» (бумага-полимер-бумага), в производстве

В. Ионов: На самом деле банкноты на основе полимера впервые были разработаны и внедрены в Австралии около 30 лет назад, еще в прошлом веке. С тех пор они (как и бумажные банкноты) значительно усовершенствовались и применяются в той или иной степени почти в 50 странах мира. В свою очередь, производители бумажных банкнот успешно освоили технологии внедрения широких полимерных вставок со специфическими защитными признаками в бумажную подложку: от припрессовки до внедрения в бумагу и даже до создания «сэндвича» (бумага-полимер-бумага). Пример – новые 50 швейцарских франков на подложке Durasafe® известной швейцарской компании Landqart.

Что же касается модернизации, то, исходя из 30-летнего опыта, можно сказать, что серьезных проблем при переходе на «полимер» ни у печатников, ни у производителей ССМ не возникает. Поэтому можно предположить, что обе технологии («бумага+полимер» и «полимер») будут развиваться параллельно, а их внедрение будет зависеть от экономических факторов и, в некоторой степени, от лоббирования.

Наличные позиций не сдают, или Мир продолжает инвестировать в развитие НДО - рис.5
Рисунок 5. Некоторые защитные признаки банкнот из полимера

ПЛАС: Если говорить насчет полимерных банкнот – ранее они подвергались критике за свою низкую износостойкость. Как показывает практика, длительно использующиеся банкноты на бумажных носителях, несмотря на «ветхость», сохраняют свои платежные признаки. С полимерных же банкнот со временем стиралась краска и верхние слои – вместе с платежными признаками. Этот вопрос сегодня как-то решился?

В. Ионов: Как мы уже отметили, за прошедшие десятилетия в повышении износостойкости банкнот из полимера был достигнут значительный прогресс, и сейчас на международных конференциях регулярно демонстрируются банкноты, плавающие в аквариуме, а защита современных канадских долларов не идет ни в какое сравнение с австралийскими прошлого века. Иными словами, качество полимерных банкнот, безусловно, растет.

ПЛАС: В таком случае поговорим о цене вопроса. Снизилась ли сегодня стоимость производства банкнот на полимерном субстрате или остается на прежнем уровне? Справедливо ли мнение, что на сегодняшний же момент полимерный субстрат в три раза дороже, чем субстрат бумажный? Какие основания есть для ожиданий, что в цене полимерные банкноты могут «упасть»?

В. Ионов: Сложно сказать. С одной стороны, производители стремятся снизить стоимость полимерного субстрата. С другой – разработка и внедрение все новых защитных признаков, повышение износостойкости удорожают производство.

ПЛАС: Ваша оценка защищенности полимерных банкнот: производство полимерной пленки сегодня становится все более и более доступным, не вдохновит ли этот факт потенциальных фальшивомонетчиков? Еще одна проблема использования полимеров в производстве банкнот заключается в том, что в конечном итоге коммерческая печать на полипропилене сегодня стала совершенно обыденным технологическим процессом. А учитывая, что та же самая технология металлографии на пластике имеет очень ограниченный рельеф, здесь существует достаточно много рисков. Насколько показательна может быть в этом плане ситуация с фальшивомонетничеством в той же Великобритании и Канаде? Насколько нам известно, еще в 1990-е годы на бумажных банкнотах пробовали размещать голографию.

В. Ионов: Именно использование достаточно доступного двуосно-ориентированного полипропилена (biaxially-oriented polypropylene, BOPP) в свое время привело к отказу от применения полимерных банкнот высоких номиналов в Индонезии. Впоследствии защитные признаки, внедренные в полимерную подложку Guardian® (рис. 5), сильно затруднили подделывание. Поэтому, например, сегодня в Канаде, как и в Австралии, из полимера выполнен весь банкнотный ряд. Что касается голографической защиты, она достаточно широко применяется на бумажных банкнотах, в паспортах и другой защищенной продукции многих стран. Полимерная подложка позволяет успешно внедрять различные поляризационные эффекты, включая скрытые изображения.

ПЛАС: Какие ключевые тенденции вы выделили бы в сегодняшнем наличном денежном обращении в целом? Насколько они являются определяющими для российского рынка НДО? Какое развитие эти тенденции будут иметь в обозримом будущем?

В. Ионов: Сегодня мы наблюдаем две параллельно развивающиеся тенденции. С одной стороны, бурно развиваются технологии электронных и мобильных платежей, а с другой – постоянно, хотя и несколько медленнее, чем раньше, растут объемы наличных денег в обращении, совершенствуются структура и логистика НДО, внедряются новые технологии обработки денежной наличности. Что интересно, в отличие от стран с мощной высокоразвитой экономикой (США, Великобритания, Германия, Франция, Китай и др.) о переходе к «безналичному обществу» заявляют не только относительно небольшие скандинавские страны с развитой инфраструктурой платежей, но и ряд африканских и азиатских стран. Поэтому в ближайшие годы, думаю, мы с интересом будем наблюдать за платежным ландшафтом не только в скандинавских странах, но и в странах развивающегося мира.

К сожалению, тенденции развития международной обстановки, геофизические и климатические бифуркации наряду с предпочтениями населения показывают, что от наличных денег отказываться преждевременно. И в обозримом будущем они останутся одним из основных и наиболее надежных средств платежа, сосуществуя с безналичными формами платежей и эффективно дополняя друг друга.

Наличные позиций не сдают, или Мир продолжает инвестировать в развитие НДО - рис.6

1 Итоги см. в «Деньги и кредит» № 8/2016, с.11–15

2 https://vc.ru/p/nocash-sweden

3 http://www.cashrepository.com/wp-content/uploads/2016/05/Cards-on-the-Table-Report.pdf

Рубрика:
{}
Теги:
#

PLUSworld в соцсетях:
telegram
vk
dzen
youtube