21 апреля 2016, 13:56
Количество просмотров 226

В сухом остатке. Защитят ли потребителей от ростовщичества?

        <p> Чем запомнится нам первый месяц весны, точнее, самый конец марта? После таких слов автоматически вспоминается 8 Марта и все, что...
В сухом остатке. Защитят ли потребителей от ростовщичества?

Чем запомнится нам первый месяц весны, точнее, самый конец марта? После таких слов автоматически вспоминается 8 Марта и все, что так или иначе связано с этим праздником, а также замечательное словосочетание «мартовские коты»… Но от подобных ассоциаций хочется быстрее отделаться… Все же мы на работе!

Итак, продолжим. В этом номере мы решили отойти от практики подготовки некого краткого обзора и сделали акцент на одной-единственной теме. 29 марта в России вступили в силу поправки к Закону № 151 «О микрофинансировании и микрофинансовых организациях», направленные на защиту прав потребителей.

Поправки устанавливают ограничения предельного размера долга по так называемым «займам до зарплаты» – это займы в сумме до 30 тыс. рублей, которые выдаются на срок не более 1 месяца. Теперь совокупный размер начисленных процентов по таким займам не может превышать сумму основного долга более чем в 4 раза.

Кроме того, поправки разделяют этот рынок на две категории в зависимости от уровня риска – на микрофинансовые компании (МФК) и микрокредитные компании (МКК). Последние с 29 марта не могут привлекать средства физических лиц и будут полагаться только на собственные средства учредителей. Кроме того, микрокредитные компании не смогут выпускать облигации, не имеют права привлекать инвестиции от граждан, которые не являются их учредителями. Микрозаймы такие компании могут предоставлять только на сумму до 500 тыс. рублей.

В сухом остатке. Защитят ли потребителей от ростовщичества? - рис.1
Поправки к Закону № 151 разделяют МФО-рынок на две категории в зависимости от уровня риска – на микрофинансовые компании (МФК) и микрокредитные компании (МКК)
В сухом остатке. Защитят ли потребителей от ростовщичества? - рис.2
Во всем мире МФО играют важную социальную роль, выступая элементом социального лифта нижнего уровня и работая на пользу населению и, в конечном итоге, экономике в целом

Микрофинансовые же компании, напротив, получают больше возможностей и, соответственно, требований. Капитал последних должен быть не менее 70 млн рублей. Они получают право выдавать онлайн-займы, максимальная сумма которых равняется 15 тыс. рублей. Однако для их выдачи МФО придется идентифицировать клиента в банке, с которым заключен такой договор. Без соблюдения этого требования закона выдавать онлайн-заем запрещено.

Кроме того, микрофинансовые компании с капиталом в 70 млн рублей смогут привлекать инвестиции граждан (не вклады) в сумме не менее 1,5 млн рублей. Устойчивость компании будет контролироваться по шести экономическим показателям, и если ЦБ сочтет компанию недостаточно прозрачной и устойчивой, она потеряет право и привлечения средств граждан, и выпуска облигаций.

Если организация исключается из реестра микрофинансовых компаний, но при этом остаются обязательства перед физическими лицами, то вводится процедура принудительной ликвидации при участии Банка России. Если МФК обанкротилась, то требования физических лиц по сумме основного долга до 3 млн рублей будут погашаться в приоритетном порядке, что повышает инвестиционную привлекательность данного финансового инструмента.

Показательно, что ЦБ уже обозначил сроки возврата действующими микрофинансовыми организациями привлеченных денежных средств. В сообщении, опубликованном пресс-службой Банка России 30 марта 2016 года, указано, что те МФО, сведения о которых внесены в государственный реестр микрофинансовых организаций до 29 марта 2016 года, автоматически признаются МКК, но обязаны до 29 марта 2017 года привести свое наименование в соответствие с обновленными требованиями профильного закона.


Насколько эффективными окажутся поправки в закон и могут ли они в принципе быть эффективными в таком виде?


Как постановил регулятор, в период с 29 марта 2016 года по 29 марта 2017-го МФО, которые не привели свое наименование в соответствие с требованиями 151-ФЗ, «вправе на основании договора займа привлекать денежные средства физических лиц, в том числе индивидуальных предпринимателей, не являющихся их учредителями (участниками, акционерами), а также вправе вносить изменения в ранее заключенные договоры займа по привлечению денежных средств физических лиц, в том числе индивидуальных предпринимателей, в части увеличения сроков действия этих договоров при условии, что обязательства таких микрофинансовых организаций по указанным договорам, в том числе с учетом изменений, должны быть исполнены до 29 марта 2017 года».

Если в указанный годовой период МФО получила статус МФК, то эта компания вправе по согласованию с займодавцем-физлицом (в том числе индивидуальным предпринимателем) увеличить срок возврата привлеченных денежных средств путем внесения необходимых изменений в соответствующий договор займа.

В сухом остатке. Защитят ли потребителей от ростовщичества? - рис.3
Святослав Пац,
адвокат, внешний эксперт журнала «ПЛАС»

С момента принятия Закона о микрофинансовых организациях я придерживаюсь мнения, что вместо оздоровления финансовой системы государства законодатель предпочитает умножать сущности (профессиональных участников финансового рынка) без должной необходимости и без учета неблагоприятных последствий такого умножения, а предельная сумма микрозайма позволяет сомневаться в правомерности использования основы «микро» в наименовании. Практика применения закона, изменения, вносимые в него, и появление микрофинансовых организаций при банках пока не дают оснований для пересмотра данной позиции.

Вступившие в силу с 29.03.2016 изменения законодательства о микрофинансовых организациях предусматривают появление двух видов микрофинансовых организаций: микрофинансовых компаний и микрокредитных компаний. Усиливается и контроль Банка России над деятельностью таких организаций, особенно над деятельностью микрофинансовых компаний, которые вправе привлекать для осуществления своей деятельности денежные средства граждан, что приближает их к банкам. Безусловно, положительно может быть оценено введение предельного размера процентов и иных платежей по микрозаймам, срок возврата которых не превышает одного года, для граждан – в размере четырехкратной суммы основного долга. Однако следует учитывать, что ограничение в 400% от суммы основного долга не распространяется на неустойку (штраф, пени) и на платежи за услуги, оказываемые заемщику за отдельную плату.

При этом беглое изучение закона от 29.12.2015 № 407-ФЗ не позволило обнаружить в нем ограничение суммы и срока «займа до зарплаты» до 30 тыс. рублей и 1 месяца соответственно, о которых писали средства массовой информации.

Как отмечают внешние эксперты журнала «ПЛАС», уже с появлением самых первых микрофинансовых организаций ситуация на рынке кредитования физлиц начала представляться более чем спорной: с одной стороны, полностью «зарегулированные» требованиями законодательства и регулятора банки, а с другой – легко создаваемые структуры нового типа, не обремененные практически никакими обязательствами с точки зрения закона и фактически не имеющие над собой какого-либо регулирующего органа. При этом нетрудно догадаться, что банки, связанные по рукам и ногам требованиями к капитализации, профессионализму персонала, первых лиц и т. д., с самого начала оказались в гораздо менее выгодных условиях, чем их конкуренты из числа МФО.

В результате мы наблюдаем тенденцию, когда ключевая и наиболее ответственная функция банка – кредитование населения – начинает передаваться неким третьим структурам, деятельность которых до последнего времени не была фактически зарегламентирована никакими жесткими правилами и требованиями. При этом сегодня мы пришли к ситуации, когда МФО активно создают сами банки, учитывая гораздо большую гибкость и юридическую «легкость» деятельности такого рода юрлиц по сравнению с банковской деятельностью.

О том, что данная «легкость» зачастую граничит с прямыми нарушениями закона, свидетельствуют хотя бы абсолютно кабальные годовые проценты. Учитывая, что законопослушный банк в большинстве случаев просто не может позволить себе тесной работы со сторонними коллекторскими службами в силу ряда законодательных ограничений, МФО оказываются в явно выигрышном положении, всегда имея возможность «выбивать» из должников суммы, иногда на порядок превышающие основной долг, с помощью откровенно преступных элементов, именуемых ими коллекторами. О методах работы с клиентами этих «коллекторов» и последствиях мы ежедневно узнаем из криминальной хроники.

Все это наносит очень серьезный удар по рынку, поэтому любая попытка ввести деятельность МФО в русло закона и поставить их в одинаковые с банками условия может только приветствоваться. А вот насколько эффективными окажутся сегодняшние поправки в закон и могут ли они в принципе оказаться эффективными в таком виде, покажет только время.

В сухом остатке. Защитят ли потребителей от ростовщичества? - рис.4
Мария Михайлова,
исполнительный директор Ассоциации «Национальный платежный совет»

Особенностью рынка финансовых услуг является то обстоятельство, что его регулирование выступает одновременно и механизмом его институционального развития – именно развития, а не сдерживания, как считают некоторые участники рынка. Потребление финансовых услуг имеет свои особенности, в том числе требует от пользователя определенной квалификации. Последствия же неграмотного пользования финансовыми услугами, в первую очередь кредитами, гораздо более серьезны, чем при неграмотной эксплуатации, например, потребительских товаров. Поэтому чем более урегулирован сегмент микрофинансирования, чем больше требования к его деятельности сближены и унифицированы с требованиями к банкам (конечно, с учетом специфики), тем более прозрачным становится рынок с понятными его участникам и потребителям зонами ответственности.

Это, с одной стороны, создает условия для доверия и выстраивания эффективного взаимодействия тех же самых банков с микрофинансовыми организациями, а с другой – формирует для потребителя однородную среду пользования финансовыми услугами. Конечно же, общие принципы формирования финансовых продуктов, информирования клиентов, разрешения с ними споров и т. д. будут отсекать какую-то часть потребителей, которые не в состоянии ни при каких условиях потреблять финансовые услуги или которые приняли спонтанное решение, но одновременно они станут формировать доверие к этому сегменту и привлекать тех, кто готов грамотно воспользоваться такими сервисами.

Однако если говорить о таких распространенных сегодня в России услугах, как, например, «займы до зарплаты», то они представляются каким-то вырожденным случаем применения микрофинансирования. Тут напрашивается аналогия с молотком: отличная вещь, чтобы забивать гвозди, но очень опасная, если бить по голове. Микрофинансирование представляется чрезвычайно важным в роли института «фондирования» самозанятости, развития микробизнеса, пусть даже – самообеспечения населения продуктами с огорода. Но оно не должно быть способом стимулирования дополнительного, непосильного потребления, способом загнать человека в долговую яму. Это трагедия для каждого отдельного потребителя и абсолютно бессмысленный процесс с точки зрения экономики в целом.

Микрофинансирование в России должно выступать либо инструментом генерации денежного потока, дополнительного дохода, из которого и будет гаситься задолженность, либо способом за счет собственной хозяйственной активности конечного пользователя высвободить часть поступающих средств на погашение задолженности.

На этом фоне недавнее вступление в силу поправок в законодательство стоит рассматривать как один из самых первых шагов на пути к дальнейшему развитию регулирования сегмента микрофинансирования.

Совсем другой, и при этом отнюдь не риторический, вопрос: как вообще могла сложиться ситуация, когда во второй половине десятых годов 21-го века совершенно открыто функционируют структуры, предлагающие ссуды под астрономические проценты малоимущим категориям населения, а потом столь же открыто натравливающие на них уголовников, чтобы поторопить с выплатой. В плане «коллекторов» ответ лежит на поверхности: государство не может (или не хочет, что в принципе одно и то же) найти реально действующий цивилизованный способ взыскания задолженности с физических лиц. Способ, который заставлял бы настоящих кредитных мошенников десять раз задуматься, прежде чем брать ссуду, которую они заведомо не собираются возвращать, но одновременно предусматривал бы человечный подход к добросовестным клиентам, оказавшимся в тяжелых условиях. А пока такого механизма не создано, альтернативы коллекторской практике на российском рынке просто нет. Характерно, что именно среди разного рода «коллекторов» структуры МФО находят прекрасных союзников, без которых они, вероятно, вообще не могли бы вести свой весьма «специфический» бизнес. И чем скорее мы отбросим любые иллюзии по этому поводу, тем вероятнее появление хоть каких-то изменений в лучшую сторону.


«Займы до зарплаты» представляются каким-то вырожденным случаем применения микрофинансирования


В сухом остатке. Защитят ли потребителей от ростовщичества? - рис.5
Александр Васильев,
заместитель председателя правления, директор дивизиона потребительского кредитования ОТП Банка

Начну с того, что нынешние поправки к Закону № 151 «О микрофинансировании и микрофинансовых организациях» касаются в большей мере упорядочивания деятельности МФО по приему денежных средств от физлиц, нежели правил выдачи займов. Конечно же, МФО изначально не подпадали под такое жесткое регулирование, как банки, и не могу сказать, что с вступлением в силу новых поправок ситуация кардинальным образом изменилась. Однако один из первых шагов на пути к урегулированию этого, безусловно, важного – при всей своей неоднозначной практике – вида деятельности сделан.

Оценивая деятельность МФО, подчеркну, что в этом сегменте работают совершенно разные по своим методам структуры. Некоторые из них действительно в той или иной степени способствуют финансированию потребителей с плохой кредитной историей, полученной в силу каких-либо не зависящих от них жизненных обстоятельств (например, потеря работы и т. д.), и не имеющих возможности рассчитывать на банковский кредит. Эти люди порой нуждаются в ссудах, и добросовестные МФО приходят им на помощь, правда, предлагая при этом значительно более высокий процент, чем банк (например, ссужая под 200% годовых). Да, это никак нельзя назвать выгодным предложением, но, учитывая, что такие ссуды, как правило, выдаются на короткое время (например, на 3 или 6 месяцев) и на небольшие суммы, у клиента есть все шансы погасить такую задолженность.

Кроме того, добросовестные МФО зачастую способны предложить продукт, которого просто не может быть сегодня у банка, – например, выдать клиенту с улицы заем на покупку недорогой обуви, решение по которому принимается в течение пяти минут. В исключительных случаях банки со временем даже перенимают в том или ином виде наиболее удачные из таких схем, но это бывает очень редко, т. к. в силу масштабов своего бизнеса они по определению менее гибки и оперативны, нежели МФО.

Высокие же процентные ставки в этих случаях частично оправданы значительными рисками невозврата, а также, в случае значительных ссуд, оригинальными методиками оценки платежеспособности заемщиков, отличными от стандартных банковских скоринговых процедур (например, некоторые МФО практикуют выезд к заемщику по месту жительства, проверку его счетов и т. д.).

Возвращаясь к закону от 29.12.2015 № 407-ФЗ, можно констатировать, что введение 400%-ного лимита от суммы основного долга по займам, выдаваемым МФО на срок до года, полностью не решает проблему кабальных условий: МФО могут выдавать займы и на большие сроки (не говоря уже о том, что указанное ограничение распространяется только на тело кредита и не включает в себя штраф и пени, а также взимание отдельных платежей за услуги). Таким образом, очевидные ограничения в этот раз коснулись по большей части лишь возможности МФО привлекать средства граждан. В то же время нынешний шаг сделан, бесспорно, в нужном направлении, и я надеюсь, что за ним со временем последует и ряд других.

Что же касается российской практики микрокредитования, то здесь, на наш взгляд, имеет место банальная подмена понятий. Во всем мире, включая такие его регионы и континенты, как Индо-Пакистанский регион, Африка и Латинская Америка, микрокредитование подразумевает предоставление не охваченной банковскими услугами беднейшей части населения хотя бы минимальных возможностей для финансирования. Например, многолетний кредит эквивалентом в несколько десятков долларов США с минимально возможным процентом на покупку швейной машинки для многодетной матери семейства, с помощью которой она сможет преодолеть барьер между нищетой и бедностью. Таким образом, МФО там играют важную социальную роль, выступая элементом социального лифта нижнего уровня и работая на пользу населению и, в конечном итоге, экономике в целом.

В России же под аналогичной вывеской работает обыкновенное ростовщичество со всем набором его инструментов, известных с древности: кабальные десятки процентов в месяц, использование неграмотности и легкомыслия клиентов, ориентирование на социально незащищенные слои населения, в конце концов – запугивание и физическое давление. Конечно же, кто-то может возразить: никто не заставляет граждан обращаться к услугам МФО, они добровольно берут кредиты под неподъемные проценты, а затем оказываются не в состоянии их обслуживать, являясь при этом с точки зрения закона полностью дееспособными участниками сделки. Но в таком случае является ли тот факт, что взрослые, дееспособные наркоманы тоже добровольно лишаются единственного жилья и даже жизни, приобретая наркотики, поводом узаконить наркоторговлю? Очевидно, что не является – так же, как и поводом вводить для наркодилеров некие законодательные ограничения, например, на размер дозы или предельную величину ее стоимости, выполняя которые, они могут считаться легальными регулируемыми бизнес-структурами.

Конечно, с точки зрения закона микрофинансирование ни в коей мере не приравнивается к криминальным бизнесам. Тем интереснее нам было узнать, что думают о нынешних изменениях в правилах игры на рынке МФО сами участники рынка. В поисках ответа мы обратились за комментариями по этому поводу к внешним экспертам, представляющим самые разные структуры на рынке кредитования населения. В этот раз мы решили несколько отойти от традиции и дать возможность заинтересованным экспертам выступить под своими именами. Как вы сможете убедиться, оценки оказались не только разновекторными, но и весьма противоречивыми.

В сухом остатке. Защитят ли потребителей от ростовщичества? - рис.6
Сергей Седов,
генеральный директор сервиса онлайн-займов «Робот Займер»

Данное нововведение пока имеет так называемый «переходный» период, в полной мере все должно быть соблюдено только к концу первого квартала 2017 года. А пока применению норм закона мешает отсутствие подзаконных актов, детально описывающих механику процессов идентификации клиентов онлайн-МФО и приобретения статуса МФК. Участники рынка ждут разъяснений ЦБ по подходам как к расчету собственного капитала МФК, так и к применению нового подхода к идентификации заемщиков.

Тем не менее со вступлением действия документа в полную силу, по нашим оценкам, на рынке останется несколько сотен крупных МФО, действующих на федеральном уровне и имеющих наиболее эффективные бизнес-модели. Другие участники останутся на региональном уровне. При этом в онлайне смогут действовать только МФК, в связи с тем, что только компании с капиталом более 70 млн руб. получат возможность удаленной идентификации. Это в свою очередь приведет к сокращению онлайн-рынка МФО на 70–80%, другие игроки будут вынуждены или развивать офлайн-бизнес, или прекратят свою деятельность в качестве микрофинансовой компании, не сумев перестроить бизнес. Также минимальный порог капитала для МФК и условие по проведению идентификации заемщиков позволят регулировать выход на онлайн-рынок новых участников, что приведет к формированию более структурированного рынка с эффективными игроками.

Также надо сказать, что МКК станет проще сдавать отчетность – требования к ним в данном плане станут гораздо лояльнее. И если микрокредитные компании будут отчитываться перед СРО, то МФК – перед ЦБ РФ. Данная мера упрощает деятельность первых и повышает прозрачность последних и, как следствие, облегчает банковское фондирование крупных МФО. К тому же, по всей видимости, МФК будут в большей степени определять стратегию развития рынка МФО и взаимодействовать с ЦБ РФ по вопросам законодательного регулирования микрофинансовой деятельности.

Важным последствием принятия нового закона также станет и «зачистка» рынка от недобросовестных игроков, завышающих срочные проценты за пользование займом, не только выше уровня ПСК, но и выше четырехкратного размера суммы займа. Сегодня многие компании с низким уровнем оценки клиентов и высокой долей просроченной задолженности устанавливают высокие процентные ставки и размер неустоек. Поэтому вышеуказанная мера позволит пресечь неэффективную модель работы и подтолкнуть игроков к формированию более качественной скоринговой системы и адекватной гибкой коммерческой политики или, в противном случае, завершить свою деятельность на рынке. Вводя повышенные требования к МФО, регулятор также увеличивает уровень доверия населения к микрофинансированию.

В сухом остатке. Защитят ли потребителей от ростовщичества? - рис.7

Помимо этого, важнейшим позитивным последствием для клиентов станет более полная защита прав населения, делающего вклады в МФО. Граждане в первую очередь в любом случае будут инвестировать в компанию, работающую по более «жестким» правилам и поэтому более благонадежную и серьезную. Кроме того, в случае ликвидации такой организации требования кредиторов по сумме основного долга до 3 млн рублей будут возвращены им в приоритетном порядке.

Также стоит сказать, что изменения заметят многие клиенты тех организаций, которым придется менять порядок работы. Таким образом, онлайн-МФО, ушедшие в офлайн, скорее всего, потеряют часть клиентов, предпочитающих оформлять деньги в долг исключительно удаленно, либо просто не нашедших в своем городе точку выдачи конкретной компании.

Негативным моментом для заемщиков может стать то, что со вступлением поправок в законодательство о разделении МФО на 2 типа игроки с капиталом менее 70 млн рублей, перешедшие из онлайн-режима в офлайн, возможно, станут увеличивать ставки, пытаясь компенсировать растущие риски невозврата и увеличившиеся операционные издержки. Конечно, не нарушая при этом действующие предельные значения полной стоимости кредитов (займов), устанавливаемые ЦБ РФ на каждый квартал.

В сухом остатке. Защитят ли потребителей от ростовщичества? - рис.8
Борис Батин,
генеральный директор сервиса онлайнкредитования MoneyMan

Безусловно, новый закон повлияет на рынок микрокредитования. Новый закон, призванный разделить рынок на микрофинансовые и микрокредитные компании, будет более справедливо регулировать отрасль, исходя из уровня рисков организаций. Разделение рынка должно снять излишнее регулирование, а особенно регулятивную нагрузку на маленькие компании, а также даст возможность для роста более крупным организациям. Безусловно, МФО нельзя регулировать так же, как банковский сектор. Регулятор осознает это и действует совершенно правильно. А маленькие МФО не нужно так же жестко регулировать, как и большие. Если микрокредитной компании с капиталом 70 млн рублей будет недостаточно рамок для роста, она всегда сможет найти возможности для увеличения капитала и перейти в новый ранг.

После вступления закона в силу у компаний есть год для того, чтобы определиться, кем они хотят стать, МФК или МКК. На мой взгляд, каких-то кардинальных изменений в количестве игроков в ближайшее время ждать не стоит, но в долгосрочной перспективе на рынке останутся только крупные игроки. По нашим оценкам, микрофинансовых компаний с капиталом более 70 млн рублей будет около 30–50, в том числе и MoneyMan.

Уверен, что новый закон должен повысить доверие к рынку со стороны партнеров, населения, инвесторов и банков. Это даст дополнительные возможности роста, развития новых продуктов, снижения ставок вместе с понижением уровня риска.

По новому закону только МФК смогут привлекать инвестиции от населения в размере от 1,5 млн рублей. Что является большим плюсом для компаний. Т.е. ЦБ РФ заинтересован в том, чтобы привлечением средств от населения занимались только самые надежные и прозрачные компании, с достаточным размером собственного капитала.

В сухом остатке. Защитят ли потребителей от ростовщичества? - рис.9
Юрий Провкин,
генеральный директор группы компаний «Быстроденьги»

Закон предполагает разделение рынка на микрофинансовые и микрокредитные компании. Мы попадаем в категорию микрофинансовых компаний (МФК), поэтому продолжим привлекать средства от инвесторов – физических лиц и сможем выдавать онлайн-займы. МФО, на текущий момент привлекающие займы, ощутят на себе изменения первыми, уже 29 марта 2016 года, так как с этого дня не смогут привлекать займы на срок более чем до 29 марта 2017 года, пока не приобретут статус МФК.

Введение четырехкратного ограничения по переплате на нашей компании практически не скажется. Мы уже сейчас останавливаем начисление процентов на 100-й день. При ставке за пользование займом 2% в день максимальная сумма долга ограничивается 200%. Те участники рынка, которые не ограничивают сейчас процентные ставки и размер неустойки при возникновении задолженности, при таком законодательном ограничении будут вынуждены уменьшить свои аппетиты.

Рубрика:
{}
Теги:
#

PLUSworld в соцсетях:
telegram
vk
dzen
youtube