Георгий Лунтовский: Наличные будут существовать ровно столько, сколько на них существует спрос!

ПЛАС: В начале нашей беседы – несколько слов об общемировых тенденциях наличного денежного обращения. Готов ли российский рынок им следовать, и если да, то в каких направлениях?

Г. Лунтовский: Безусловно, одной из общемировых тенденций является постепенный переход к безналичному обращению. Мировое лидерство в данном вопросе удерживает Швеция. За последнее десятилетие спрос на наличные в Швеции снизился более чем на 50%. Более половины всех отделений банков больше не проводит операции с наличными деньгами. Половина торгово-сервисных предприятий, как ожидается, прекратит принимать наличные к 2025 году. В настоящее время с помощью наличных денег в магазинах страны производится всего 13% платежей.

В свою очередь, Национальный банк Дании в 2017 году принял решение полностью отказаться от самостоятельной денежной эмиссии, передав право на выпуск датской кроны монетному двору Финляндии.

Чехия исключила из обращения монеты, при этом при расчетах наличными сумма округляется в местных торговых точках в меньшую сторону, а при оплате картой с покупателя взимается точная сумма.

Южная Корея запустила в 2017 году проект «Общество без монет», главная цель которого – перевести более 85% населения страны на электронные платежи к 2021 году. Теперь в корейских магазинах вся сдача при наличном расчете будет перечисляться жителям на специальную карту.

Китай также выступает за увеличение доли безналичных расчетов. А в ряде стран Африки и Азии, например, Индии, Пакистане, Кении и Танзании, оплата с помощью мобильных телефонов вместо карт или наличных денег является обычным явлением.

Задачу по максимуму перейти на безналичное обращение ставит перед собой и Банк России. Однако в нашей стране этот процесс будет идти чуть дольше, чем в западных странах, в силу менее развитой финансовой инфраструктуры. Вместе с тем бесконтактные платежи, мобильный банкинг, интернет-приложения уже давно пользуются активным спросом у россиян и продолжают стремительно развиваться.

Доля наличных платежей в России постепенно сокращается. Так, по данным Банка России, в 2015 году объем наличных расчетов в общем объеме розничных платежей составлял 76%, в 2016-м – 68%, в 2017-м – 60%, а в 2018-м планируется достичь показателя порядка 50–53%.

Несмотря на рост доли безналичных платежей, общее количество наличных денег в российской экономике не только не сокращается, но и продолжает увеличиваться. Рост наличности характерен почти для всех стран мира – и это несмотря на все технологические достижения последних лет!

Популярность наличных денег традиционно объясняется такими их преимуществами, как простота использования; быстрота и надежность расчетов; возможность визуального контроля расходов; независимость от наличия платежной инфраструктуры, связи и электроэнергии. Неслучайно объем наличных в обращении постоянно растет, пусть и не слишком высокими темпами. По данным Банка России, на 1 января 2018 года в России в наличном обращении находилось 9 трлн 547,6 млрд рублей, что на 8,5% больше, чем годом ранее. На 1 июля 2018 года данный показатель увеличился на 2,5% (до 9 трлн 788,5 млрд рублей). Доля наличных денег в кассах хозяйственных субъектов составляет 33%, порядка 10% находится в кассах банков, а остальные 57% – на руках населения. На фоне этого соотношения стремление государства увеличить объем безналичных денег в обороте выглядит вполне понятным.

ПЛАС: Как вы оцениваете наблюдаемую сегодня вполне конкретную разновекторность в оценках и подходах к современной ситуации в НДО? Не являемся ли мы свидетелями некой стратегической неопределенности? Что стоит за уже частично упомянутыми вами упорными попытками ускоренного массового перевода розничных расчетов на безналичные платежи? С какими рисками приходится сталкиваться на этом пути?

Г. Лунтовский: Начну с того, что война с наличными началась отнюдь не с появлением электронных средств платежа и ведется с переменным успехом как минимум последние две тысячи лет. Здесь использовались и используются самые разные методы – и фальшивомонетничество, и сознательное снижение ценности золотых и серебряных монет, включая их замену монетами из недрагоценных металлов, и многое другое, нашедшее отражение в том числе в мировой литературе. Однако, несмотря на это, наличные до сих пор не только живы, но и чувствуют себя весьма уверенно.

Возвращаясь к нашему времени, скажу, что в увеличении доли безналичных платежей сегодня заинтересованы прежде всего организации, получающие комиссии за их проведение. В свою очередь, со стороны государства заинтересованность в отказе от наличных объясняется возможностью контролировать транзакции, собирать больше налогов, снизить возможность коррупции и финансовых махинаций.

Доля наличных денег в объеме криминальных транзакций достигает почти 60% ежегодно. В некоторых видах преступной деятельности (например наркоторговле) она еще выше – вплоть до 80%. В легальном же обращении крупные банкноты являются малозначимыми: например, внутри США наличные платежи свыше 100 долл. США составляют только около 1% от общего количества розничных расчетов и 5% от их общего объема. Для этих целей в ряде стран проводится политика, направленная на прекращение выпуска купюр большого достоинства и ограничения на совершение крупных покупок за наличные.

Так, ЕЦБ с 2018 года прекращает выпуск в обращение банкнот номиналом 500 евро, при этом они остаются законным средством платежа. От банкнот крупных номиналов уже избавились Канада и Сингапур: в 2000 году прекратила хождение купюра в 1000 канадских долларов (на начало 2000 года – эквивалент 691,3 долл. США. – Ред.), а с осени 2014 года перестала обращаться самая «дорогая» купюра в мире – 10 тыс. сингапурских долларов (на осень 2014 года – эквивалент 6036,8 долл. США. – Ред.).

Во Франции и Бельгии законодательно установлены ограничения на наличные расчеты более 3 тыс. евро, в Словакии – свыше 5 тыс. евро. Исследования показывают, что чем выше в экономике уровень безналичных расчетов, тем выше рост ВВП и ниже объем теневой экономики. Предложения об ограничениях расчетов наличными рассматривались и в России. Впервые в Министерстве финансов заговорили об этом в 2012 году, назывались суммы – 300 тыс. и 600 тыс. рублей. В то же время нельзя забывать, что в России крупные купюры зачастую используются как средства накопления и сбережения.

Вместе с тем необходимо давать себе отчет, что глобальный уход от наличных несет повышенные риски. Ведь для того чтобы подделывать на высоком уровне денежные знаки, необходима организация высокотехнологичного и дорогостоящего производственного процесса, тогда как для получения доступа к электронным счетам и кражи размещенных там средств такие затраты не нужны.

В целом современные банкноты очень надежно защищены. Если же говорить о российских банкнотах, то сегодня они являются одними из самых защищенных в мире благодаря совместным усилиям Банка России и Гознака и находятся примерно на одном уровне со швейцарским франком. Это подтверждает и статистика ЦБ, согласно которой уровень фальшивомонетничества у нас гораздо ниже, чем в среднем за рубежом. Отмечу, что известные случаи приема фальшивок устройствами самообслуживания по понятным причинам никак не связаны со степенью защищенности банкнот и являются лишь примером необходимости своевременной замены киосков, принимающих наличные, на более совершенные терминалы, регулярных проверок, корректировки ПО киосков и банкоматов, настроек устройств, внедрения датчиков, позволяющих выявлять машиночитаемые признаки, и т. п.

По такому параметру, как безопасность, наличные могут успешно конкурировать с уровнем защиты безналичных платежных средств, а в ряде случаев и давать им фору. Ни для кого не секрет, что киберриски стали серьезной угрозой для финансовой системы. Согласно опубликованному в июне 2018 года отчету МВФ, потери финансовых организаций от кибератак в среднем могут составлять несколько сотен миллиардов долларов США в год, что потенциально угрожает финансовой стабильности целых стран и регионов. Как показали последние инциденты, эта угроза является реальной. Успешные атаки уже привели к утечкам критичных данных, в результате которых преступники получили доступ к конфиденциальной информации и совершили хищения средств. Например, в конце января 2018 года одна из крупнейших японских криптовалютных бирж Coincheck заявила о хищении криптовалюты NEM с кошельков пользователей на общую сумму свыше 500 млн долларов США. Существует также опасность, что отдельная крупная организация, являющаяся объектом атаки, окажется после этого не в состоянии функционировать, что в ряде случаев может привести к частичному коллапсу финансовой системы. Таким образом, успешная массированная кибератака на банковский сектор может полностью дестабилизировать экономику страны.

ПЛАС: С чем в действительности мы сталкиваемся в последнее время – с ответами на реальные вызовы времени и неотвратимой логикой развития платежных сервисов на глобальном уровне? Или в отдельных случаях речь идет о не слишком продуманных экспериментах по отказу от обращения наличных, последствия которых и носят упомянутый разновекторный характер?

Г. Лунтовский: Наступление цифровой эпохи, развитие платежных сервисов существенно ускоряют отказ от наличных. Новая экономика требует новой финансовой системы, более гибкой и более оперативной. Тем не менее, несмотря на предпринимаемые многими странами меры и положительные результаты, спрос на использование наличных средств в расчетах сохраняется.

Пару лет назад высокие темпы отказа от наличных были поводом для гордости в Швеции, но сейчас ситуация начала вызывать серьезное беспокойство у местного центрального банка. Регулятор выпустил специальный отчет, в котором признал, что вынужден искать способы перестроить финансовую систему. Если переход на электронные платежи будет продолжаться теми же темпами, инфраструктуру для наличных платежей будет трудно поддерживать, что создаст проблемы, например, для пожилых людей, которые не могут обойтись без наличных. На этом фоне Центральный банк Швеции уже рассматривает вопрос обязать банки выдавать гражданам наличные – как можно видеть, взятый курс на полный отказ от наличных отчасти поменялся на противоположный, причем по вполне объективным причинам.

По этой причине не стоит торопиться искусственным образом выводить из обращения наличные деньги – они будут существовать ровно столько, сколько на них будет реальный спрос – а спрос будет еще очень долго, особенно если мы говорим о России!

ПЛАС: Как на фоне этих экспериментов рассматривать страновую реальность в Евросоюзе, где, по данным European Payments Council (ЕРС), за последние 14 лет общее количество евробанкнот, находящихся в обороте, увеличилось в 4,8 раза, наличная денежная масса в евро – в 2,33 раза, а стоимость обслуживания наличного оборота – в 1,33 раза (банкноты) и более чем в два раза (монета). Каковы реальные причины такого развития событий? Возможно, мы имеем дело в том числе с непросчитанными последствиями «политики открытых дверей» для потоков мигрантов из стран Африки и Ближнего Востока? Не исключено, что свой вклад вносит и ужесточение практик ЕЦБ по регулированию ставки interchange fee…

Г. Лунтовский: Несмотря на стремление ограничить потребление наличных, в реальной экономике оно только возрастает. И существенное влияние на соотношение наличных и безналичных платежей оказывают предпочтения самого населения. Люди стремятся получить привычный и удобный для них платежный инструмент.

В отношении упомянутых вами мигрантов следует отметить, что значительная часть из них – беженцы, которые не имеют счетов в банках. Поэтому расчеты наличными в большинстве случаях для них – единственно возможные.

Что же касается влияния на наличный оборот размера interchange fee, то приведу следующие цифры. Согласно недавно проведенным расчетам бизнес-ассоциации «Опора России», в России стоимость эквайринга для интернет-магазинов, предлагающих непродовольственные товары, составляла от 1,6% до 3,5%, в то время как совокупная стоимость обслуживания наличного оборота оценивалась в промежутке от 0,1% до 0,5%. В странах Евросоюза подобный разрыв также существует – он сокращается, но пока все еще остается чувствительным. Кроме того, уже сейчас в розничные цены на товары и услуги ритейлеры закладывают свои издержки на эквайринговое обслуживание и иные процессы, связанные с приемом безналичной оплаты, что, может быть, не столь значительно, но тоже вносит свой вклад в повышение инфляции.

ПЛАС: Как вы в целом оцениваете прогнозы и перспективы оборота наличных в России и других странах мира? Насколько реалистичными выглядят разговоры о полном вытеснении наличных безналичными платежами?

Г. Лунтовский: Бурное развитие всевозможных безналичных способов оплаты пока не привело к отказу от использования наличных средств. Они останутся в обращении еще долгое время.

Большинство известных мне экспертов сходятся во мнении, что полностью отказываться от наличных преждевременно. В мире по-прежнему случаются различные чрезвычайные ситуации, стихийные бедствия и техногенные катастрофы – очевидно, что в отсутствие источников электропитания и связи без наличных в районах бедствий население не сможет приобрести даже товары первой необходимости.

Если говорить о России, то сохранению наличных здесь в настоящее время способствует ситуация во многих отдаленных регионах страны, где ввиду отсутствия соответствующей инфраструктуры оплата наличными средствами продолжает оставаться единственно возможной.

Вот почему сегодня, на фоне сокращения банками своих сетей отделений и банкоматных сетей, во многих регионах падает уровень доступности финансовых услуг для населения. В качестве выхода, как вы знаете, рассматривается даже делегирование услуги выдачи наличных ритейлерам. Впрочем, оказывать эту услугу непосредственно на кассе магазина представляется возможным только для небольших торговых точек – крупные сети с их потоками покупателей и регламентом времени на обслуживание просто не смогут себе этого позволить. Кроме того, кассиры будут совершать больше ошибок, что скажется на их заработке. Насколько эта схема в целом окажется жизнеспособной, покажет лишь практика.

Наиболее распространенная проблема низкого использования в регионах безналичной оплаты – отсутствие качественных каналов связи, прежде всего интернета.

Кроме того, финансовая грамотность отдельных категорий населения в настоящее время недостаточно высока. В наибольшей степени это касается пожилой части населения, чье доверие к расчетам наличными как очевидному и наглядному средству платежа гораздо выше в силу имеющегося потребительского опыта и отсутствия практики использования безналичных средств. В целом, на мой взгляд, смена формы повседневных расчетов с наличной на безналичную – это проблема смены поколений.

Подчеркну, что это характерно не только для России, но и для развитых рынков западных стран. Так, например, общаясь недавно с представителями Бундесбанка, я услышал от них, что население Германии, в котором высока доля пожилых, в целом достаточно консервативно и предпочитает расчеты наличными, несмотря на развитость местной инфраструктуры безналичных платежей.

Разумеется, со временем, с развитием цифровизации, финансовой грамотности, ситуация постепенно будет меняться. Объем наличных в обращении будет продолжать расти, однако при этом доля безналичных платежей станет увеличиваться намного быстрее.

ПЛАС: Сегодня со стороны представителей регулятора все чаще озвучивается мнение, что в эпоху повсеместной цифровизации наличные могут оставаться конкурентоспособными по отношению к безналичным средствам платежа только путем цифровизации самого НДО. В каких конкретных направлениях, на ваш взгляд, это может происходить? И какое место здесь отводится системе считывания серийных номеров банкнот?

Г. Лунтовский: Признаюсь, что в свое время я сам выступил инициатором создания в Банке России системы считывания серийных номеров банкнот. Толчком послужил зарубежный детектив, в котором свет на совершенное преступление помогли пролить найденные на месте происшествия банкноты, происхождение которых следователям удалось установить по их номерам. Я поставил перед нашим департаментом НДО задачу разобраться в вопросе и создать такую систему.

Мы начали с оборудования, используемого в Банке России, договорились с Гознаком о предоставлении нам базы данных номеров выпущенных банкнот и одновременно обратились к производителям счетно-сортировальной техники. Показательно, что последние, включая как зарубежных, так и российских вендоров, ответили отказом, сославшись на отсутствие у них собственной системы считывания номеров. Пришлось сообщить им, что отныне мы будем приобретать только технику, имеющую систему считывания номеров банкнот. В результате постепенно такие системы реализовали все работающие на нашем рынке производители.

Вначале данная технология была достаточно дорогостоящей, но с массовым применением благодаря экономии на масштабе вопрос цены отошел на второй план. Отмечу, что некоторые страны даже успели к тому времени нас опередить.

В результате сегодня мы имеем систему, поддерживающую работу с Big Data, куда ежедневно поступает информация от Гознака о номерах всех вновь выпускаемых банкнот (на каждую заведен даже свой технический паспорт с ключевыми характеристиками). Аналогичная информация поступает со всех счетно-сортировальных машин, используемых Банком России. В результате мы владеем ежедневно актуализируемыми данными о практически 80% всех обращающихся в стране банкнот – где, когда и как обрабатывалась каждая из них и т. п.

На сегодняшний день еще одним источником данных является банкоматная сеть – все установленные сегодня в России устройства банковского самообслуживания имеют функцию считывания серийных номеров банкнот. В устройствах ряда банков она пока не активирована, но техническая возможность для такого мониторинга имеется. А учитывая, что все банкоматы подключены онлайн к бэк-офисам, полную информацию о серийных номерах обращающихся банкнот при необходимости мы можем получать в режиме реального времени.

Далее встал вопрос, как использовать полученную информацию. Вариантов представляется достаточно много. Во-первых, можно больше узнать аналитических данных о миграции наличных для использования полученной информации в оптимизации НДО. Во-вторых, такой мониторинг позволяет оперативно и гарантированно выявлять как поддельные банкноты (которые, как правило, имеют одинаковый номер), так и платежеспособные банкноты, похищенные, например, при ограблении инкассаторов и т. д. В этом случае сразу после выявления преступления номера перевозимых банкнот ставятся в стоп-лист, и как только они всплывают в какой-либо точке, оборудованной счетчиками номеров, информация немедленно поступает во все нужные службы, включая правоохранительные органы. Этот же подход со временем закроет возможность использования склеек в устройствах самообслуживания.

Не менее важно, что данная система позволяет определить срок службы банкнот, так как Банк России и объединение Гознак постоянно работают над повышением качества банкнот и сроком их службы.

ПЛАС: Одна из последних инициатив АБР – создание в рамках Ассоциации комитета по наличному денежному обращению. В начале июля на прошедшей в Ярославле 6-й Международной конференции «Актуальные вопросы развития наличного денежного обращения» вы отметили, что вместе с существующей Ассоциацией НДО комитет будет решать насущные проблемы на рынке наличного денежного обращения, стоящие именно перед банками и российской банковской системой. Что можно здесь выделить в качестве приоритетных шагов?

Г. Лунтовский: Да, действительно, на заседании Президиума Совета Ассоциации банков России 19 июля 2018 было одобрено создание нового комитета Ассоциации – Комитета по наличному денежному обращению.

В качестве возможных направлений работы Комитета, помимо вопросов наличного денежного обращения и расчетно-кассового обслуживания, рассматривается проведение работы по вопросам, связанным с инкассацией и перевозкой ценностей, предупреждением легализации/отмывания денежных средств с использованием наличных денег.

В настоящее время формируется план работы Комитета на второе полугодие 2018 года, уже выдвинут ряд конкретных предложений, касающихся оптимизации НДО в России.

На наш взгляд, схема, при которой проблемы банковского сообщества озвучиваются и доносятся до общества и регуляторов самими банками, является наиболее правильной и логичной, а также максимально эффективной, как уже показал опыт работы других комитетов Ассоциации банков России. В особенности это важно для средних и малых региональных банков, которым в силу целого ряда очевидных причин труднее других решать свои проблемы, включая получение доступа к различного рода государственным программам. Поэтому одна из основных задач нашей Ассоциации – обеспечение равных условий для всех участников рынка банковских услуг независимо от размера бизнеса и формы собственности. Мы уверены, что единственной объективной оценкой банка может быть только финансовая эффективность его бизнес-модели. И я вижу, что этот подход с нами разделяет регулятор, также его начинают постепенно брать на вооружение профильные министерства и ведомства. Но на этом поприще нам еще предстоит очень многое сделать!

Эту и другие темы мы обсудим на ПЛАС-Форуме «Банковское самообслуживание, ритейл и НДО» - ключевом мероприятии финансового сектора, посвящённому анализу современного состояния и перспективам развития наличного денежного обращения (НДО), банкинга и платежной индустрии в России и других странах мира. Форум пройдёт в Москве 14-15 ноября 2018 года. Подробная информация доступна на официальном сайте мероприятия. Будем рады встрече с Вами на Форуме, регистрация уже открыта!