3557
Мнимые и реальные угрозы российской экономики – мнения экспертов
Экономика и инвестиции: банковский сектор «сам по себе»
Как подчеркнул в своем выступлении в программе «Интервью» политолог Александр Лосев, член президиума Совета по внешней и оборонной политике, комментируя это заявление главы ЦБ, главной проблемой последних лет было хроническое снижение инвестирования в основной капитал и производственные мощности, обусловившее стагнацию экономики. Начиная с февраля 2022-го правительство запустило ряд инвестиционных инфраструктурных программ, начавших процесс реиндустриализации экономики. И сегодня мы наблюдаем, как обеспеченные благодаря им инвестиции начинают действовать, трансформируясь в экономический рост. При этом банковский сектор как таковой здесь никакой роли не играл, – обратим внимание на цифры, только 3% таких кредитов направлялись на развитие. Основные ресурсы таких инвестиций – средства, направленные в рамках госпрограмм, капиталы самих предприятий и их акционеров.
Таким образом, мы видим следующую картину: банковский сектор с высокими кредитными ставками – сам по себе, производство и экономика в целом – сами по себе. При этом высокая стоимость кредитов неизбежно повышает себестоимость товаров. Последнее приводит к снижению покупательской активности и оседанию средств, выведенных из товарно-денежного оборота, на тех же банковских депозитах. С одной стороны, это обеспечивает банкам дополнительный доход, с другой – в какой-то степени тормозит инфляцию.
Хотя реальным тормозом инфляции в России традиционно выступает, как ни забавно это звучит, летний период с его избытком овощей и вызванной им продуктовой дефляцией. Вероятно, именно последняя сделает реалистичным и снижение ключевой ставки, о возможности которого недавно заявлял ЦБ.
При этом, если говорить о причинах инфляции, нужно отметить следующий факт, на который обратил внимание Александр Бабаков, российский политик, депутат Государственной думы, выступая в онлайн-программе «Вечер с Владимиром Соловьевым». Сегодня ЦБ РФ, который в силу своих задач должен обеспечивать стабильность национальной валюты, реализует практику плавающего курса рубля. Иными словами, налицо отказ регулятора от своих ключевых функций, установленных законом. Именно этот подход и является сегодня основным фактором инфляционного процесса. Подтверждением тому может выступать тот факт, что заметный рост демонстрируют сегодня именно те секторы экономики, которые в меньшей степени зависят от политики Банка России, – например, та же льготная ипотека, набравшая в 2023 году рекордные обороты на фоне программ господдержки. Очевидно, что и коммерческие банки прямо заинтересованы в расширении и повышении прибыльности ипотечного бизнеса за счет госбюджета, выступая бенефициарами и как кредиторы, и как совладельцы строительных компаний.
Кстати, неслучайно в противовес 3,6% роста ВВП в 2023 году, о котором рапортует правительство, ЦБ, со своей стороны, дает осторожный прогноз в 1,2–1,5% на текущий 2024-й. И это на фоне 7,7% роста ВВП за нынешние январь-февраль…
Дело в том, что ЦБ по-прежнему последовательно воплощает в жизнь свою идиому о том, что спрос якобы надо сжимать. О том, насколько она противоречит политике, декларируемой в настоящий момент государством, можно судить, по мнению экспертов, хотя бы сравнив два свежих высказывания на одну и ту же тему. Первое из них, «Россия должна стать страной высоких зарплат», принадлежит главе государства, а второе, «Высокие заработные платы – угроза российской экономики», – руководству Банка России. Нетрудно догадаться, что в последнем случае речь не идет о ФОТе самого регулятора…
Цифровой рубль – все зависит от ключевой ставки?
Ожидается, что вскоре на рассмотрение Госдумы РФ будет внесен законопроект, предусматривающий использование криптовалюты для трансграничных расчетов. По словам Александра Бабакова, с одной стороны, утопающий, как известно, хватается за соломинку, – после санкций, впервые коснувшихся российских операторов ЦФА, крипта кому-то может показаться панацеей в сложившейся ситуации. С другой – переток средств в криптовалюту, который является еще одним механизмом вывода финансов из российской экономики, может снизить способность центральных банков проводить эффективную денежную политику на практике, как это уже показал опыт ряда латиноамериканских стран. Также он создает риски в отношении финансовой стабильности (последние относятся уже к категории системных!) и вызывает отток капитала из экономики.
Именно поэтому такую настороженность в отношении криптовалюты проявляют регулирующие органы Евросоюза и США. И наоборот – по той же причине американское правительство столь заинтересовано в росте криптовалютного рынка за пределами США – упомянутый отток средств из экономики является своего рода паллиативной терапией для доллара как для резервной валюты.
Пока американский доллар продолжает оставаться наиболее популярной валютой для международных расчетов, увеличив долю в расчетах через SWIFT в марте до 47,37% по сравнению с 46,56% в феврале. Между тем в марте 2024 года доля юаня побила исторический рекорд ноября 2023 года (4,61%), достигнув 4,69%. При этом доля евро в марте снизилась до 21,93% с февральского уровня в 23,25%.
Возвращаясь к проблеме трансграна в условиях санкций, следует отметить – по перечисленным выше причинам вместо безоглядной легализации крипты стоит обратить внимание на возможности другого, более предсказуемого инструмента, каким является цифровая валюта центральных банков и, в частности, тестируемый сегодня в РФ цифровой рубль. Вполне вероятно, что ЦР может видеться некой антисанкционной серебряной пулей лишь до того момента, как наши американские «партнеры» в нынешнем контексте не придумают очередной механизм давления на банки дружественных нам стран, вместе с которыми мы будем пытаться решить проблемы трансграна с помощью ЦР.
А пока что экспертам российского рынка основной проблемой, потенциально препятствующей популярности цифрового рубля среди банков, представляется невозможность зарабатывать на таких операциях. На фоне ключевой ставки 16% новый инструмент выглядит по меньшей мере непривлекательно, особенно учитывая необходимость высоких инвестиций в саму инфраструктуру.
Однако стоит ключевой ставке заметно снизиться, и картина станет для банков уже принципиально иной. В том числе если помнить о перспективе полного поглощения банками микрофинансовых организаций, тучи вокруг которых сгущаются сегодня по вполне закономерным причинам. Ведь возможность захватить многочисленный сегмент потребителей услуг МФО в свои руки заметно повысит прибыльность кредитования для банковских структур.
Не стоит верить макроэкономической статистике?
Так или иначе, но для того чтобы принимать сегодня те или иные экономические решения внутри страны, необходимо четко понимать, что такое макроэкономика постглобального мира применительно именно к России. Как недавно отметил Дмитрий Евстафьев, российский политолог, специалист по военно-политическим вопросам национальной безопасности России, в мировой экономике наступает период, когда, разочаровавшись в политике глобализации, высокие инстанции Запада начинают рассматривать откровенную ложь о тех или иных показателях и трендах макроэкономики как норму. А если точнее – как дезинформацию, призванную так или иначе ослабить позиции противоположного полюса геополитического противостояния. И нам необходимо с соответствующей осторожностью относиться к такого рода данным, озвучиваемым от лица пусть даже самых авторитетных в недавнем прошлом международных институтов. В противном случае всегда остается вероятность, что принятые нами решения будут изначально неверными, навязанными со стороны экономических и политических противников.
